Альманах «Истоки». Выпуск 9 - [24]

– Уверен, что так и будет, – в тон ей ответил Лев Моисеевич, – и позвольте представить вам моего соратника и друга Векслера Леонида Ивановича, руководителя местного отделения нашей партии. Он и его товарищи по партии возглавили народное движение против казнокрадов и коррупционеров, против клановости в управлении региона, за отставку нынешнего руководства области и досрочные честные выборы губернатора и мэров городов.

– Браво, Леонид, мы были уверены, что в России есть здоровые силы, способные повернуть страну на демократический путь, способные адекватно воспринимать западные ценности, – с жаром воскликнул Майкл.

– Друзья, хватит митинговать, пора обедать, – воскликнул Лев Моисеевич и, подхватив Фриду Зибельман под ручку, повел её в особняк.

– Давно знакома с Майклом?

– Больше десяти лет, со времен горбачёвской перестройки, я тогда была совсем молода, неопытна, и Майкл, тогда он называл себя агентом влияния, помог мне определиться, с кем я, какова моя роль в этой жизни, – сказала Фрида.

– И уже тогда примерила на себя роль Жанны Д’Арк в российской истории, – усмехнулся Лев Моисеевич. – А помнишь, как гебэшники, постоянно терроризировали членов вашей группы? При обысках знали заранее, что никаких компрометирующих материалов, кроме, конечно, компромата на власть не сыщется, их убогое воображение шло по пути уголовщины: компрометирующие материалы, обыскивающие приносили с собой. Помнишь, когда один из этих тупоголовых «нашёл» доллары у тебя дома, а у твоего приятеля была найдена старая немецкая винтовка?

– Конечно помню, такое невозможно забыть, особенно когда тебя обвиняют в продажности и подготовке теракта, но, надеюсь, что больше такое не повторится, особенно после того как власти, наконец-то, ратифицировали Хельсинский протокол, – усмехнулась Зибельман.

Передав Жорику папку с документами, Николай Мохов направился к дому Векслера. Ещё издали он заметил у ворот особняка серую Волгу и двух мужчин в тёмных пальто, нервно переминавшихся с ноги на ногу и явно кого-то поджидавших.

– Уж не меня ли? – нервно подумал Николай. – Но я никого не жду и ни с кем не договаривался о встрече, тем более здесь. Чёрт, и свернуть-то некуда…

– Господин Мохов? Федеральная служба безопасности, капитан Ильин, с вами хотят побеседовать, прошу в машину.

– Я могу посмотреть ваше удостоверение?

– Конечно, смотрите, удостоверились?

– Я задержан или могу отказаться от вашего приглашения?

– Не задержан, но и отказаться не можете, – взяв Николая под руку, ответил капитан.

Через пятнадцать минут Волга подъехала к трёхэтажному серому зданию и въехала во двор. Николая провели на второй этаж и пригласили в кабинет. За большим дубовым столом в кресле, сидел грузный мужчина лет пятидесяти, с лысеющей головой, на его одутловатом лице явно просматривались следы вчерашней попойки.

– Полковник Назаров, – представился он. – Мы пригласили вас, господин Мохов, потому что не смогли побеседовать с вашим шефом, он явно избегает встречи с нами. Вы не возражаете, если мы зададим вам несколько вопросов о вашей деятельности в нашем регионе?

– У меня есть выбор? – с вызовом, спросил Николай.

– Ну зачем же так, мы просто хотим понять, что вы делаете у нас?

– Что мы делаем? Да ничего, что бы противоречило российским законам и здравому смыслу. Как вам известно, мой шеф, Березуцкий Лев Моисеевич, возглавляет партию «Народ и воля» и прибыл сюда для знакомства с делами местной партийной организации, которую возглавляет известный вам господин Векслер, у которого мы и остановились.

– Вы хотите сказать, что до приезда к нам ничего не знали о сложной ситуации в регионе?

– Это плановая поездка и никак не связана с вашей ситуацией.

– Не держите нас за идиотов, – взвился полковник, – с вашим приездом вдруг резко вырос тираж оппозиционной газетенки «Глас народа», деньги они получили от вас?

– Господин полковник, наша партия находится в оппозиции к правительству страны, и поэтому естественно то, что местные партийцы нашли возможным расширить круг читателей этой газеты. – Не только расширить круг читателей, но и печатать мерзкие статейки о руководстве области, а это уже подрыв существующего строя!

– Это демократия, господин полковник, это возможность высказать то, о чём молчат ручные газеты и телевидение, это воистину глас народа, который должен быть услышан, иначе добром это не кончится.

– На что ты намекаешь? На бунт? На дискредитацию губернатора и замену его на своего человека? С этой целью вы затеваете свой митинг и демонстрацию? – рявкнул полковник.

– Насколько мне известно, это будет мирная демонстрация, народ хочет спросить, когда ему станет лучше жить, когда начнут работать заводы и фабрики, когда кончится безработица, и наступят перемены к лучшему. Я верю, что совесть, стремление к справедливости и свободе – внутренние, неотъемлемые качества каждого человека, даже если они в нем подавлены обстоятельствами, – с пафосом ответил Николай.

– А нам известно другое – вы затеваете беспорядки, такие же, как в Богородске, думаете пустить в ход кулаки, а если это так, пеняйте на себя, так и передай своему шефу и не жалуйтесь, что мы ущемляем демократию, – полковник с презрением оглядел Николая и продолжал: