«Алло, вы ошиблись номером…» - [2]
— А в чем дело, мадам?
— Я звоню по этому номеру беспрерывно вот уже полчаса, и он все время занят. Это слишком маловероятно.
— Маррей-Хилл, 3-00-93, вы говорите? Сейчас попробую. Минутку, пожалуйста.
— Это контора моего мужа, — сказала она, слушая, как телефонистка набирает номер. — Он должен давно быть дома. И я не могу представить себе, что могло задержать его и почему этот дурацкий телефон все время занят. Обычно к шести часам вечера в конторе никого нет.
— Набираю Маррей-Хилл, 3-00-93, — не слушая, ответила телефонистка.
Опять этот прерывистый сигнал! Этот непонятный, дурацкий, бесконечный сигнал. Она уже собиралась положить трубку, как вдруг гудки прервались, и мужской голос произнес:
— Алло!
— Алло! — нетерпеливо закричала она. — Мистера Стивенсона, пожалуйста!
Мужской голос снова бессмысленно произнес:
— Алло?
Это был глухой, хриплый, со странным акцентом голос. Человека с таким голосом можно узнать по одному слову.
Она повторила прямо в микрофон — громко, отчетливо:
— Мне нужно поговорить с мистером Стивенсоном! Это говорит его жена!
Хриплый голос сказал:
— Алло, Джордж?
И, словно в безумном сне, другой голос, безжизненный, гнусавый, ответил:
— Слушаю.
Охваченная отчаянием, она закричала:
— Кто это говорит? Скажите, какой у вас номер?
— Я получил твой сигнал, Джордж, — прогудел низкий голос. — На сегодняшний вечер все нормально?
— Все нормально. Я сейчас у клиента. Он говорит, берег чист.
Это было совершенно непонятно и необъяснимо. Невозможно. Она сказала ледяным тоном:
— Прошу прощения, что происходит? Я звоню по этому номеру!
Еще не закончив, она поняла, что они не слышат ее. Ни этот Джордж, ни другой, с глубоким низким голосом.
Она теребила запутавшийся провод. Ей надо было повесить трубку. Но она не могла заставить себя сделать это. Какие-то странные, незнакомые ей люди продолжали свой разговор, и то, что она слышала, приковало ее к трубке.
— Порядок, — прогудел низкий голос. — В 11.15, Джордж, как договорились?
— Да, в 11.15. Ты все правильно понял?
— Да, думаю, все.
— Повтори-ка еще раз, чтобы я был спокоен.
— Ладно. В 11.00 частный полицейский заглядывает в бар на Второй авеню выпить кружку пива. Я лезу через окно на кухне, которое выходит во двор, и жду, пока по мосту пройдет поезд — на тот случай, если она закричит.
— Точно.
— Да, забыл спросить тебя, Джордж. Нож подойдет?
— Подойдет, — не дрогнув, ответил гнусавый голос. — Но смотри, чтобы все было быстро. Наш клиент не желает, чтобы она долго мучилась.
— Понял, Джордж.
— Да не забудь захватить кольца и браслеты, а из комода — камушки, продолжал Джордж. — Клиент хочет, чтобы все выглядело, как обычное ограбление. Это очень важно.
— Я не промахнусь, Джордж, ты меня знаешь.
— Да. Итак, еще раз…
— Давай. Когда фараон махнет за пивом, я пролезу через заднее окно — в кухню, стало быть. Там дождусь, пока пойдет поезд. Когда все сделаю, возьму камни.
— Все верно. Адрес не забыл?
— Помню, — проскрипел хриплый голос. — Улица…
Оцепенев от страха и возбуждения, она прижала трубку к уху, так что почувствовала боль в виске. Но в это мгновение линия отключилась и замерла, а через одну-две секунды из трубки послышался обычный непрерывный сигнал.
Задыхаясь, она громко закричала:
— Какой ужас! Какой ужас!
Можно ли было сомневаться в значении этих страшных, холодных, деловых слов? Нож! Нож! Он произносил это так спокойно, словно ничего особенного не было в том, чтобы говорить о ножах, открытых окнах и кричащих женщинах.
…Она держала телефонную трубку, глядя на нее широко раскрытыми глазами, глядя на ночной столик с его беспорядком. То, что она слышала минуту назад, — этого не могло быть, просто не могло. Это была какая-то игра воображения в коротком промежутке между тем, как сознание из меркнущей реальности погружается в сон. Но ведь она и теперь слышала с безошибочной ясностью холодные, бесстрастные интонации Джорджа и того, другого человека, с хриплым голосом! Никогда еще сны не имели таких четких очертаний. Она точно слышала их! Слышала этих людей, и это было так же верно, как и то, что она держала сейчас в руках холодную черную телефонную трубку. Она слышала двух убийц, замышляющих отправить на тот свет какую-то бедную женщину — одинокую и беззащитную, чья жизнь была продана за несколько секунд, словно овощи на рынке.
Что она могла сделать? Что она должна была сделать? Может быть, лучше было бы заставить себя выбросить из головы этот странный разговор? Но нет, там ведь эта женщина, может быть, такая же, как она сама, одинокая, не имеющая друзей, и ее можно предупредить, если бы только знать, как! Она не могла остаться равнодушной, она должна была немедленно предпринять что-то, чтобы снять груз с души.
Дрожащими пальцами она схватила телефон и набрала номер коммутатора.
— Коммутатор, — сказала она нервно. — Меня только что прервали.
— Извините, мадам. По какому номеру вы звонили?
— Видите ли, — сказала она, — я только что звонила по номеру Маррей-Хилл, 3-00-93. Но соединилась с каким-то другим. Что-то перепуталось, и я вклинилась в чужой разговор и услышала нечто ужасное убийство! И я хотела бы, чтобы вы снова соединили меня с этим номером.
