Аллигатор - [23]

— А как же я? Ты же сам был не против задержаться у меня на часок? Может, ты чего-то испугался, милый?

Она обняла его и стала страстно целовать. Через минуту он уже срывал с нее одежду, повалив ее на широкую кровать. Сорвав с нее лифчик, он стал целовать ее груди, а правой рукой расстегивать молнию на ее юбке.

Вдруг до его слуха донесся скрип входной двери. Он на секунду замер, услышав за спиной чьи-то уверенные шаги. Он обернулся и увидел двух стоящих у двери мужчин, в руках одного из них поблескивал топор.

— Ты что здесь делаешь, сука? — заорал мужчина с топором. — Хотел мою сестру изнасиловать?!

Водитель хотел подняться с кровати, но женщина крепко вцепилась в него двумя руками.

— Не делай этого, — прошептала она ему в ухо. — Иначе он убьет нас обоих. Это мой брат.

Второй мужчина, стоявшей немного в стороне, вдруг достал из-за спины фотоаппарат и начал фотографировать их обнаженные тела. Тот, что был с топором, заставил водителя встать с кровати и приказал ему раздеться.

— Я не буду, — отчаянно крикнул водитель, вскакивая с кровати.

Сильный и точный удар в челюсть опрокинул его на пол. Очнувшись от этого оглушительного удара, он попытался подняться на ноги, но мужчина с топором снова предложил ему раздеться догола и лечь в кровать, где, прикрывшись простыней, уже сидела раздетая женщина. Водитель снял с себя одежду и присел на кровать, не спуская глаз с топора.

— А теперь обними ее, но не просто так, а как прежде обнимал, — приказал он водителю. — Стесняться здесь некого.

Женщина отбросила в сторону простыню и крепко прижалась к водителю всем своим телом. В комнате снова защелкал затвор фотоаппарата. Их несколько раз заставляли менять позы и все время фотографировали.

Наконец мужчина приказал ему одеться. Водитель быстро вскочил на ноги и стал лихорадочно одеваться.

— Садись за стол.

Когда тот сел, мужчина потребовал у него документы. Списав с них его данные, он предложил ему выкупить у него эти снимки.

— Ты же не хочешь, Андрей, чтобы я отправил их твоей жене или в милицию с заявлением об изнасиловании моей сестры?

Водитель сидел и молчал. Судя по его внешнему виду, он был полностью подавлен. Если бы ему раньше рассказали подобную историю, то он бы никогда не поверил и долго бы смеялся. Однако сейчас ему было совсем не до смеха. Ему было страшно представить, что будет с его женой, когда она увидит эти снимки. Но еще страшнее было то, что эти люди могли направить заявление в милицию и обвинить его в изнасиловании. Сидеть лет пять в зоне ему явно не хотелось.

— Что вы хотите от меня? — спросил он мужчину с топором.

Тот улыбнулся, обнажив желтые крупные зубы.

— Это уже теплее. Я хочу, чтобы ты заплатил мне пятьсот рублей в виде моральной компенсации за попытку изнасилования моей сестры.

— Сколько, сколько?! — ошарашенно переспросил его водитель. — Я за квартал столько не зарабатываю!

— Я не спрашиваю тебя, сколько ты зарабатываешь, а сколько получаешь чаевых. Мне наплевать на это. Если мы сейчас с тобой не договоримся, ты потеряешь больше, а может, потеряешь и свободу. Ты знаешь, что там делают с такими как ты? Могу рассказать, если хочешь!

— Не надо. Я все это хорошо знаю. Сейчас у меня есть с собой сто пятьдесят рублей. Могу их вам отдать. Завтра завезу остальные.

Мужчина сделал вид, что раздумывает над его словами. Выдержав небольшую паузу, он произнес:

— Хорошо. Давай деньги. Остальные передашь завтра ей, — он показал на женщину. — Если выполнишь условия, то можешь просто забыть этот вечер, если обманешь — пожалеешь.

Водитель вытащил из кармана деньги и положил на стол. Мужчина взял их и, не считая, сунул в карман.

— Завтра она тебя будет ждать у железнодорожного вокзала.

— Где конкретно? Вокзал большой.

— Около пригородных касс. Смотри, обманешь — пожалеешь.

Он пристально посмотрел на водителя и вернул ему ключи от машины. Тот осторожно взял их, еще не веря в свою свободу.

— Ну, тогда до завтра, — он пулей выскочил из дома.

Через минуту с улицы донесся шум автомобильного мотора, быстро растаявший в ночной тишине.

* * *

Они всю ночь пили и радовались тому, как ловко они провернули это дело.

— Слушай, Хохол, — обратился к Ивану Сергеев. — Ты хоть бы для приличия пленку зарядил в фотоаппарат. Чего жмешься?

— Какая пленка, Леша? Фотоаппарат вот уже три года, как сломан. А ты говоришь, пленка. Ты видел, как он испугался? Ему все равно, была в фотоаппарате пленка или нет.

Они все дружно засмеялись.

— А ты молодец, Мадина. Сыграла как настоящая артистка, — похвалил Сергеев. — Тебе не в зверосовхозе работать, а сниматься в кино.

Мадина взяла в руки бутылку и разлила остатки водки по стаканам. Они выпили и стали расходиться по домам. Проводив Хохлова, Алексей вошел в дом. На кровати лежала обнаженная Мадина. Вскочив, она повисла у него на шее.

— Леша! Скажи, что меня ты любишь, — прошептала она ему на ухо.

Сергеев улыбнулся. Еще ни разу в жизни не говорил он этих слов.

— Ну, скажи, — капризно говорила она. — Я хочу услышать это от тебя.

— Давай спать. Я очень устал, — он выключил свет в комнате.

Утром они втроем поехали в Казань. Побродив по Центральному рынку и ничего, не купив, они направились обратно в сторону железнодорожного вокзала.