Аллергия на «Магические Грибы» - [8]

7

Джерард не просто душка. Джерард олицетворение широкой души гостеприимного ирландского народа.

Молодцеватый. Рыжеватый. Слегка округловатый и рослый, выглядит богатырем по сравнению с нашими тщедушными фигурками.

Что мы тут наработаем? По сравнению с ним, мы недоразвитые карлики. Наша роль — вдевать нитки в иголки, вот и всё на что мы пригодны с нашей дохлой мускулатурой, с нашими двукратными высшими образованиями.

Джерард посадил нас к себе в машину и повёз по местным достопримечательностям. Круг достопримечательностей сфокусировался вокруг пабов.

В первый раз в своей жизни я увидел, что такое паб. Не НАСТОЯЩИЙ ИРЛАНДСКИЙ ПАБ. А просто паб, потому, что в России их нет.

Люди в России тоже соревнуются в количестве выпитого спиртного. Но происходит это иначе. Там, где обычно в Ирландии собаки справляют малую и большую нужду, в каком‑нибудь закутке, в кустах, в подобных местах в России, между коллегами по работе, между дружками по двору, между мужчинами и женщинами происходит процесс, который в Ирландии называется — социализация.

Джерард угощал нас всеми напитками, которые можно было увидеть на полках пабов. Мы шли из одного в очередной. Из очередного в последующий. Начали в 11 утра в понедельник. Закончили в 5 утра во вторник.

Это было доказательство от противного. Джерард доказывал, что ирландцы не скупы. Я и Вова пытались доказать, что русские не сдаются и умирают последними. У Джерарда получилось лучше.

Шон заплатил нам по 250 ирландских фунтов! За неделю ничегониделания.

250 фунтов и оплаченное жилье в культурношоковом отеле! И культурношоковая еда!

За неделю 250 фунтов! — 250 фунтов это пять, нет, это шесть месяцев моей работы сотрудником юридического отдела налоговой инспекции!

За неделю я заработал столько, сколько получал за полгода!

250 фунтов и оплаченное жильё в шикарном отеле! И еда!

Господи! Сколько же мы будем зарабатывать в месяц?

Какая, к черту, аллергия?

Джерард показал нам одну местную ферму, на которой выращивают грибы. Какая красота! Ослепляющие своей белизной грибы, словно пена морских волн вздымаются над чёрными полками. Этих грибов множество. Миллион. Словно звёзды на небе они поражают воображение. Они величественны, как звёзды. Они красивы как звёзды. Грибов в одном тоннеле даже больше чем звёзд на небосводе. Точно, грибов больше! Если бы звёзд было столько же, сколько грибов, то наше ночное небо светилось бы ярче, чем днём.

В маленьком городке, в котором проживает триста человек, располагаются пятнадцать пабов. С традициями не поспоришь!

В маленьком городке, в котором проживает триста человек, располагаются два банка! Это, скорее всего - необходимость - ведь чем-то нужно кормить Кельтского Тигра[3].

В маленьком городке, в котором пятнадцать пабов и два банка нет ни одного полицейского. Участок есть. Полицейских нет.

В один прекрасный день, группа из четырех молодых людей в масках, спокойно вошли в оба офиса обоих банков и беспрепятственно унесли полмиллиона в крупных купюрах. Скрыться без спешки не составило труда.

Ажоласа и Гедриаса распирает гордость. Они не могут скрыть своих чувств, они должны поделиться гордостью за свою нацию:

— Парни, вы слышали об ограблении двух банков одновременно? Так это сделали наши, латышские бандиты!!!

Я тоже не мог долго скрывать того, что услышал. Я позвонил в полицию и в свою очередь поделился информацией. На следующий день бандитов задержали со всеми деньгами.

— Ты знаешь, как скоро будет называться Ирландия?

— Как? — недоумеваю я.

— Она будет разделена на три части: «Латвийская Республика Ирландии», «Литовская Республика Ирландии», и «Польская Республика Ирландии».

Я смотрю на Ажоласа и Гедриаса. Я смотрю на их беспринципное хамское поведение, на выпячивание собственного эго, которое стремится к бесконечности. Их второе «Я», это бесконтрольный ум, который осуждает и критикует, это мнимость, плод их воображения, который, по сути, является обыкновенным эгоизмом.

Я смотрю на их наплевательское отношение к местным устоям и к тем добрым людям, что пригласили к себе на заработки. Я смотрю на них и с ужасом понимаю, что пройдёт совсем немного времени и аллергия появится у ирландцев. Аллергия на иностранцев, аллергия на дешёвых непрофессиональных работников, аллергия на наступающую диктатуру жестокого восточно–европейского пролетариата.

8

Загадочным образом мы оказались работниками торфяного поля, таким же таинственным образом, рано утром, нас забрал из отеля Брайен и повёз по узким и извилистым дорогам в неизвестном направлении.

Брайен лично приезжал в Москву, и проводил с нами собеседование. Он живо интересовался нашей физической формой, просил показать меня мои руки и, увидев мозоли, радостно воскликнул: «Гуд Мен!». Тогда это означало, возможное изменение моей судьбы. А сейчас мы сидели на заднем сидении его автомобиля и с гнетущим волнением ощущали свою схожесть с заложниками, попавшими в руки террористов.

— Брайен, а куда мы едем?

— Увидите, — с неохотой отвечает он.

— А что мы будем делать?

— Вам всё скажут на месте! — заметно раздражается Брайен.

Я чувствовал подвох, но не знал, с какой стороны подкрадётся неожиданность. Она не заставила себя ждать.