Рыцари Единства не были призваны из Небесного Града. Они были обычными гражданами, рожденными в Мире Людей, обученными в качестве рыцарей, и с наглухо запечатанными воспоминаниями.
Первосвященник Администратор, высшее благо, абсолютный порядок и олицетворение справедливости не могла быть замешанной в обмане всех рыцарей. Тем не менее, эти юноши смогли отбиться от заместительницы командующего рыцарями единства Фанатио, Командующего Беркули, Распорядителя Чуделкина, добрались до верхнего этажа Центрального Собора и одержали победу над самой госпожой Администратор. Группа обычных мятежников попросту не могла бы обладать такой потрясающей мощью.
Он понял это сразу, как начал сражаться с ними. Их прямые выпады мечей не несли в себе ни следа лжи или обмана. Все происходящее тогда служило явным доказательством того, что владелец маленькой ручки из его снов также был выходцем не из Небесного Града, а человеком, рожденным в этом мире.
Когда Дюсолберт понял правду, он сделал нечто, чего будучи Рыцарем Единства не делал никогда. Он прижал свою левую руку к груди, приобняв надетое на одном из пальцев кольцо, а из его обоих глаз текли слёзы.
Ведь в отличие от Рыцарей Единства, жизни обычных мужчин и женщин в Мире Людей подходили к концу максимум за семьдесят лет. Другими словами, Дюсолберт понял, что никогда больше не встретится с той, кто называла его этим словом «дорогой».
И все же он ответил на призыв Командующего Беркули и явился на передовую, где должна была состояться решающая битва.
Чтобы защитить мир, в котором они когда-то жили вместе с обладательницей той маленькой ручки, вне зависимости от того, насколько далеко в прошлом всё это было.
Можно было сказать, что силой стоять прямо сейчас перед лицом вражеской армады из темной территории, не дергая при этом ни единой скулой, для Рыцаря Единства Дюсолберта Синтезис Сэвэн была именно берущей начало из того, от чего он должен был избавиться. И это чувство было «любовь».
И незнакомые ему Рыцарь Фанатио и Рыцарь Элдри так же стояли здесь, чтобы вместе сражаться за дорогих им людей.
Дюсолберт отвел свою правую руку от кольца и вытянул сразу четыре стальных стрелы из гигантского колчана, закрепленного рядом с ним на земле.
Тщательно отрегулировал их на своем Божественном инструменте, Пламенеющем луке, удерживая его в горизонтальном положении.
Заклинание «полного контроля над оружием» было практически завершено. Фанатио и Элдри пока что удерживались от его применения, но секретная техника Дюсолберта не сможет в полной мере проявить всю свою мощь во время беспорядочной суматохи сражения. В полной решимости использовать целую половину Жизни своего горячо любимого лука, рыцарь единства сделал глубокий вдох и произнес последнюю фразу:
Энханс армамент!
Всё побагровело.
Громадный поток пламени накрыл захватчиков в двухстах мелах от него ярко-красными цветами.
Сияли и все четыре натянутые на тетиве стрелы, отливая насыщенными алыми оттенками пламени.
Я Рыцарь Единства, Дюсолберт Cентезис Севен! Вы должны испепелить всех, кто находится передо мной, не оставив и праха!
Хотя и не должен был про это помнить, но однажды он уже себя называл подобным образом: когда восемь лет назад забирал из маленькой деревушки в северных землях одну маленькую девочку.
Пальцы рыцаря отпустили натянутую до предела тугую тетиву.
Словно потоки света, с этим ревом устремились вперед четыре полосы пламени.
Первыми жертвами, павшими во времена событий, которые потом обретут название «Война в Подмирье», стали равнинные гоблины-солдаты, наступавшие по левой стороне долины.
Новый вождь равнинных гоблинов, Шибори, не располагал ни планом, ни хоть какими-то познаниями в качестве военачальника по сравнению с предводителем горных гоблинов Косоги, и был всего лишь юнцом, который мог похвастаться только внушительным телосложением и крепкими мышцами. Таким образом, он шел вместе пятью тысячами воинов прямиком на рыцаря единства без какой-либо подготовки и плана на бой, рассчитывая лишь на подавляющее большинство своего войска.
Четыре огненных стрелы Дюсолберта выказали свою максимальную эффективность, насквозь пронзив кучно идущих равнинных гоблинов. С первым ударом в одно мгновенье были сожжены целых сорок два гоблина-пехотинца, обратив при этом окружающих их солдат в небольшое замешательство. Однако, учитывая то, что их формирование с самого начала не отличалось дисциплинированностью, большинство солдат, вооруженных мачете испытывали неконтролируемую жажду крови, и рвались вперед, проталкиваясь и поджигая тем самым своих же сородичей.
В ответ Дюсолберт натянул следующие четыре стрелы на своем Пламенеющем луке.
На этот раз, вместо широкого радиуса разлёта, он выстрелил ими кучно.
Величественное, охваченное огнем копьё, врезалось в самый центр наступавших, вызвав тем самым огромный взрыв. Солдат разбросало по сторонам, перемешав звук от падения их обгорелых тел с пронзительными криками других раненных. Потери превысили пятьдесят единиц, но равнинные гоблины не прекратили наступления.
Разумеется, у них бы и не вышло прекратить. Вслед, за эшелоном из обеих гоблинских рас, следовали две тысячи орков и тысяча великанов, и замешкайся они хоть на мгновенье то были бы попросту растоптаны. Причем неоднократно.
