Алина в Стране Чудес - [13]

Справа от дороги, чуть впереди, степь как будто взорвалась. Комья вывороченной сухой земли и выдранная рыжая трава полетели во все стороны, и из тучи пыли выскочило нечто. Что конкретно, я разглядеть не успела — какое-то переплетение игл, шипов, клешней и суставчатых ног, — потому что вся эта конструкция с неимоверной быстротой устремилась ко мне. Правый передний охранник вылетел из седла — как ветром сдуло! — сотник яростно заорал и выхватил меч, а водитель моей кобылы мгновенно сделал полицейский разворот. Возмутиться по поводу того, что он, придурок, подставляет мою спину этой взбесившейся сенокосилке, я тоже не успела — отпустив мою талию, воин левой рукой подхватил висевший у седла круглый щит и вскинул его навстречу атакующей бестии, прикрывая беззащитную меня, а правой вытащил меч, умудрившись при этом не поцарапать мне бедро. Потом что-то ударило меня в спину, и я полетела с коня лицом вперёд — прямо в пыльную степную траву.

К счастью, я инстинктивно выбросила вперёд руки, да и толчок был несильный — я упала скорее от неожиданности. Короче, отделалась лёгким испугом и царапиной на щеке — этот ковыль или как его там оказался растением жёстким. И пока я поднималась, материлась и отплёвывалась, всё уже кончилось — точнее, я увидела самый финал драки.

Сотник и трое воинов бойко шинковали мечами помесь громадного — метра этак в два ростом — паука с богомолом. Многочисленные конечности этой мечты пьяного энтомолога ломались под ударами клинков с сухим треском, словно валежник под топором, — была у нас как-то корпоративная вечеринка на природе: мужчины собирали сучья для костра, пока дамы сервировали стол… Вошь-мутант уже подыхала, беспорядочно дёргая конечностями, а когда сотник, смачно хакнув, разрубил пополам башку с тупыми фасеточными глазами, лапы твари подогнулись, и она ткнулась мордой в землю.

— Вы целы, леди Активиа? — встревожено спросил сотник, с усилием выдирая меч из конвульсивно сомкнувшихся челюстей экзотического насекомого. Лезвие высвободилось, издав при этом звук гигантской тарелки, по которой трудолюбиво проводят гигантским ножом.

Я молча дёрнула головой, отпихнув носком кроссовки упавший возле меня кусок хитина с торчащими из него короткими толстыми волосами, — язык почему-то отказывался отлепиться от нёба. Я огляделась, стараясь не очень рассматривать то, что осталось от этой агрессивной гниды-акселератки, — зрелище было не слишком эстетичным.

Трое бойцов деловито дорубали шевелящиеся обломки твари и старательно заливали их густой тёмной жижей из объёмистых оплетённых фляг. Прихрамывая, к ним подошёл четвёртый воин — тот, которого выбили из седла, — ведя в поводу всхрапывающего коня; на атласном боку лошади алел длинный — от основания шеи до хвоста — разрез, из которого сочились частые красные струйки. Мой телохранитель — бледный, как свежепобеленный потолок, — с трудом спешился. Я удивилась, почему он не бросил щит — неудобно же слезать с коня с этим подносом, — а когда поняла, в чём дело, меня чисто конкретно затошнило.

Воин не мог бросить щит — его левая рука была пришита к нему длинным костяным шипом, насквозь пробившим и щит, и руку. Торчащий из рукава острый конец шипа был красным, словно его окунули в краску, — как раз в тот момент, когда я увидела весь этот сюр, с него сорвалась увесистая жирная капля. "А ведь эта каркалыга летела мне в спину, и если бы…" — внезапно поняла я, и тут же почувствовала, что этот мой новый мир нравится мне гораздо меньше, чем пять минут назад. У меня богатое воображение — я живо представила себя бабочкой на булавке. Бр-р-р-р… Да, одно дело читать про всё это, забравшись с ногами на диван и потягивая джин-тоник, и совсем другое — принимать непосредственное участие в подобном перформансе. "Может, ну его нах, эти миры с их грубым реализмом?" — мелькнуло у меня в голове, однако я сурово затоптала эту трусливую мыслишку. Я цела-невредима, сказала я себе, и охранник защищал меня самоотверженно — это ли не свидетельство того, что я Избранная? А раз так, нет оснований для пессимизма — вперёд и с песнями!

— Вы целы, леди Активиа? — повторил сотник, подходя ко мне и не обращая никакого внимания на покалеченного подчинённого. Заметив царапину на моей несколько запылённой физиономии, он торопливо вложил меч в ножны и поднёс ладонь к моей пострадавшей щеке.

Повеяло теплом — ощущение было таким, словно по коже провели большой и мягкой кисточкой. Саднящее жжение исчезло.

— Не беспокойтесь, леди, ваша несравненная красота нисколько не пострадала — уже завтра от вашей раны не останется и следа, — сказал он, закончив процедуру.

Хм, поверим на слово… Магия, блин горелый: они же тут все, как сказал Причесах, колдуют, кто во что горазд… Пожалуй, не буду я его вешать — лучше сделаю своим личным визажистом-косметологом, а за холодец — лишу сексуальных утех сроком… ну, скажем, на год: за базар надо отвечать! Нет, всё-таки этот мир не так уж плох, и станет ещё лучше, когда я сделаюсь его повелительницей!

А сотник тем временем подошёл к искрошенным останкам наехавшей на нас твари — они здорово напоминали крабовый салат, обильно политый чёрным майонезом, — и щёлкнул пальцами. Вспыхнуло яркое пламя, и я увидела, что воины, приготовлявшие этот салат, с ног до головы забрызганы какой-то липкой беловатой слизью — кровью чудовища (или что там у него было вместо крови?). Фу, гадость какая — бя-я-я-я…