Алиби — надежда, алиби — любовь - [9]
— А… А вы кто? — промычал-простонал он хрипловато и мучительно, и тут же схватился снова за голову. Болит, наверное.
— Это я — кто? — грозно произнесла Надежда. — И вы еще имеете наглость спрашивать, кто я здесь такая? Вы лучше вспомните, как вы сами здесь оказались!
— А… Как я здесь оказался? — с трудом поворачивая голову и озираясь по сторонам, снова промычал-простонал незнакомец и взглянул на Надежду снизу вверх совсем уж потерянно. Ей даже жалко его стало. Тем более, в самой середине лба у него и впрямь была рана. Не кровавая, конечно, но вспученная нехорошей такой здоровенной шишкой, похожей на вырастающий из лобной кости синюшно-багровый рог. Фантастическое зрелище. Надежда наклонилась, рассмотрела этот рог вблизи и поморщилась виновато: действительно от души припечатала…
— Давайте хоть пластырь наложим, что ли… — пробормотала она растерянно, снова распрямляясь во весь рост. — В таком виде вам и на улицу выходить нельзя …
— Куда пластырь? Зачем? — поднял к ней голову незнакомец. — Не надо мне пластырь. Вы мне лучше скажите, где я нахожусь…
— У меня в квартире, где!
— Да-а-а? А вы кто-о-о-о? — снова простонал мужчина. — Я вас не знаю совсем…
— Да уж, познакомиться мы никак не успели, знаете ли! Вы ж начали вваливаться ко мне в квартиру, как только я двери открыла! Ну вот я и… Сильно болит, да? Давайте я все-таки пластырь вам на лоб наклею. Вы встать-то сможете?
— Погодите… Это что же получается… Я что, ночевал здесь, да? — совсем по-детски хлопнул длинными ресницами незнакомец и уставился на Надежду с таким ужасом, будто и не молодым мужчиной был вовсе, а невинной гимназисткой, обнаружившей себя поутру в постели со старым развратником.
— Да. Именно здесь вы изволили всю ночь почивать, молодой человек. Именно в этой прихожей, именно на этом линолеуме.
— Ничего себе… Как же это… — стыдливо отвел он глаза в сторону.
— А пить меньше надо! Такой молодой, а уже алкоголик…
— Я не алкоголик. Я сам не знаю, как это получилось… Я и правда не алкоголик! Вы не думайте…
Надежда и сама видела, что парень вовсе не тянул на погибающего вконец пьянчужку. Уж она-то знает, как они выглядят, пьянчужки эти. За версту такого могла распознать, потому как в натуральном виде нагляделась на них столько, что опыта по этому грустному распознаванию у нее накопилось гораздо больше, чем надо бы. У отца много таких приятелей по интересам было. То есть по совместному истреблению собственного человеческого достоинства. И ее, маленькой девочки Нади, достоинства, выходит, тоже. Потому как оно, это достоинство, вовсе не увеличивалось в размерах после их с мамой героических ежевечерних походов в поисках загулявшего мужа и отца с последующим героическим же вытаскиванием его из толпы пьяных люмпенов. А потом Надя очень стеснялась, когда они с мамой волокли свое пьяное сокровище сначала по улице, потом через двор, потом тянули по лестничной клетке… Однажды она осмелела немного и спросила у мамы — зачем? Зачем они так бездарно тратят свое время, если можно жить совсем, совсем по-другому? Мать, она помнит, очень рассердилась на нее тогда. И долго объясняла, что нельзя бросать близкого человека в беде, что надо бороться за него до последнего. Потому что, кроме них, больше некому. И кто-то все равно должен. А иначе это низкое предательство получается. И вообще, он ей родной отец… И маленькая Надя молчала пристыженно, и все равно не понимала, как можно бороться за человека, если сам он за себя бороться ну никак не желает… А потом она свыклась как-то. И приняла в себя это мамино — кто-то должен. И сама уже объезжала на велосипеде все знакомые злачные места, чтоб успеть подхватить отца еще тепленького, чтоб самой дотащить до дому, мать лишний раз не напрягая…
Ночной ее гость действительно был в этом плане непорочным. Она это видела распрекрасно, хоть и несло от него знакомым с детства духом похмельной абстиненции, незабываемым и тошнотворным. Да и одежда на нем была не та. Хорошая была одежда, дорогая. Она недавно Вите такую же рубашку в крутом бутике покупала и знает, сколько она стоит. Четверть зарплаты пришлось отдать. Да и костюм, и ботинки… И еще — выражение лица, совсем по-детски испуганное. Не бывает таких лиц у алкоголиков. Уж она-то знает…
— А сейчас уже утро, да? — наивно поинтересовался «не алкоголик» и снова взглянул доверчиво-виновато. — Вы простите меня, ради бога… Как вас зовут?
— Надежда. Меня зовут Надежда. Только процесс знакомства мы развивать не будем. Мне на работу надо собираться, знаете ли. Опоздать могу.
— Да, да… Извините… Извините, конечно. Я пойду. Спасибо вам, Надежда.
Он с трудом поднялся на ноги, потом снова качнулся опасно и постоял несколько секунд с закрытыми глазами. Надежда развернула его за рукав к двери, открыла ее пошире, и он шагнул за порог, изо всех сил стараясь держаться молодцом. В следующую секунду она ощутила что-то вроде то ли прилива жалости, то ли совести, и спросила в удаляющуюся от нее спину:
— Эй! А деньги на такси у вас есть? Вам бы домой надо, иначе в таком виде просто не дойдете…
Не дожидаясь, пока суть вопроса дойдет до его попорченной скалкой головы, она торопливо сунулась в комнату, куда предусмотрительно с вечера отнесла свою сумку. Выхватив из кошелька две сторублевые бумажки, снова бросилась назад, перехватила его уже на лестнице и сунула их в пиджачный карман-листочку, еще и похлопала по этому карману ладошкой, пытаясь таким образом отпечатать в его временно больной памяти этот факт. Тут, мол, тут деньги на такси лежат. Парень кивнул отрешенно и снова продолжил свой трудный путь вниз по лестнице, держась дрожащей рукой за перила. «Хоть бы спасибо сказал», — подумалось ей с обидой, — «Какая же я добрая все-таки, аж самой противно… Еще и денег даю, будто это я к нему в дверь ночью вломилась…»
Татьяна всегда была образцовой женой. Пока муж строил карьеру, она занималась детьми, домашним хозяйством и никогда не позволяла себе скандалов с криком и упреками, а тем более сцен ревности. Но однажды крепкое семейное счастье дало трещину. Сын уехал учиться в другой город, у дочери появился свой дом, а чуткое женское сердце подсказывало, что новая помощница мужа – не просто его коллега. Однако Таня понимала, что слезами горю не поможешь. В конце концов, иногда приходится бороться за счастье.
Аня Снегирева работает учительницей русского языка и литературы в маленьком поселке. Она ухаживает за больной мамой и в целом живет как все – уже и не надеется встретить настоящую любовь, про которую пишут в книгах. И только случившаяся трагедия переворачивает ее устоявшуюся жизнь с ног на голову. Две судьбы сплетаются в одну, чтобы вновь разойтись – возможно, уже навсегда. Смогут ли они преодолеть все трудности и встретиться вновь?
Судьба была благосклонна к Ирине – замечательный муж, две красавицы-дочери, дом, полный заботы и любви. Женщина была счастлива по-настоящему, тем тихим счастьем, которое приносит в жизнь чувство защищенности, покой и гармонию. Могла ли Ира предположить, какие эмоции откроет в себе, узнав, что ее казавшееся столь незыблемым счастье в один миг окажется под угрозой?
Софья. Женщина, от которой ушел муж. Ушел не просто к другой – к молоденькой девушке, подруге старшей дочери. Она переживает крах своей жизни. Но – было ли оно, это счастье? Может быть, Софье пришло время круто изменить свою жизнь и понять то, что прежде было ей недоступно…
После гибели мамы маленькая Тая осталась круглой сиротой. Опеку над семилетней девочкой сумел оформить мамин сожитель, бизнесмен Филипп Рогов. Долгие годы никто, кроме Таи, самого Рогова и его сестры Руфины, не знал оборотной стороны этого страшного «опекунства»… И даже когда Рогов решил жениться на своей повзрослевшей жертве, она не в силах была освободиться… и в тайне надеялась, что, может, все-таки кто-то ее спасет. Может, это будет чья-то любовь – настоящая и искренняя любовь, которая не гордится, не бесчинствует, не ищет своего и не мыслит зла?..
Вот уже около года Нина живет с парнем, который совсем не собирается звать ее замуж. Она его любит, он ее вроде бы тоже. Но почему Никита не спешит узаконить их союз? Почему живет с ней так, будто свободен от всех обязательств? Но странно другое – почему Нина все это терпит? Глотает слезы, копит обиды, но… терпит.
Мечты заработать денег привели меня из моего скромного городка в Москву. Чемодан-вокзал и вот я стою на Комсомольской площади с мыслью: «Что делать дальше-то». Покупка газеты «Работа» в киоске не остается незамеченной вербовщиками, которые очень умело заговаривают язык. Приглашение отобедать в ближайшем кафе и обсудить будущую работу секретарем закончились тем, что я проснулась через три дня. И началось нечто… Я попала в сексуальное рабство…Содержит нецензурную брань!
Молодость прекрасна сама по себе, но красота может сыграть с вами злую шутку. Главной героине, Алисе, предстоит пройти через многое. Она богата и известна, мужчины сходят по ней с ума. Именно это и является главной проблемой ее жизни. За нее дерутся, ее похищают и никто не спрашивает, чего же хочет она сама.
Жанна Кирова: Всю юность я мечтала перебраться в штаты, только родители рогами встали: нужно закончить ВУЗ. Пять лет угрохано на учебу, заветный красный диплом на руках. Но вновь выпустившийся специалист на фиг никому не нужен. Поэтому мои взоры снова устремились в сторону Америки. США – страна грёз, взлетов и падений, территория, где исполняются мечты… Именно в Нью-Йорк я и рванула, не взирая на протесты родственников. Три месяца рабочей визы в моем кармане. В голове четкий план, а на сердце холодно. Только, кажется, я очень прогадала насчет своей расчетливости… Митчелл Винчестер: Кто же знал, что остановка возле первого попавшегося магазина для покупки презервативов обернется такой головной болью.
Собственное будущее представлялось Маше Павловой предельно ясным и безоблачным: солнечная Барселона, свадьба с Димкой и дальнейшая учеба заграницей. Но почему-то в пятницу тринадцатого все пошло не так: жених изменил, случайный знакомый, Егор Соболев, встретившийся в клубе, оказался вовсе не случайным, да еще и детей-сирот, которых она водит на экскурсии, в краже обвиняют. Ну как тут не броситься на их защиту? А поможет ей в этом все тот же Соболев Егор. Или она ему, это как посмотреть. В общем, случится с Машей в ближайшее время много всего, но точно не то, что она запланировала.
Отправляясь в лес на поиски пропавшей девочки, спасатель-волонтер Вика даже представить себе не могла, какой сюрприз ей уготовила судьба. Вместо исчезнувшей без следа малышки она теряет супруга и… тут же встречает мужчину своей мечты! Но есть одна ПРОБЛЕМА… Он из другого мира. Точнее – из странной общины отшельников, скрывающихся вдали от цивилизации. Непреодолимая сила магнитом притягивает друг к другу отчаянную красотку и необузданного дикаря, казалось бы, любовь неизбежна… Но в тот момент, когда чувства почти одержали победу в схватке между кипящими эмоциями и разумом, Вика узнает жуткую правду о «радушных» отшельниках…
Вот и прошел год…. Все опять собрались вместе в Сеуле, в особняке семейства Чхве. Была середина сентября, на улице стояла прекрасная теплая погода. Все самые близкие друзья и родные разместились в саду. Мама Юля прилетела неделю назад и Юн с Софой не отходили от своей Буси не на шаг, а она все порывалась понянчить двойняшек, которые мирно сейчас спали в своих колясках в тени деревьев. Мин Хо о чем-то негромко беседовал с Ча Ки, Дахеном и Димой. Маруся, сидя в кресле, сплетничала с Ксюшей, Ульяной и Варей, а недалеко от двойняшек сидели старики-разбойники Ли и Чхве, и что-то активно обсуждали.