Алиби для великой певицы - [10]
Даже резидент, которого обязаны информировать обо всем, что происходит в стране и внутри ОГПУ, быстро терял нить. Что уж говорить о помощниках резидента, которым он некоторые телеграммы из Центра просто не имел права показывать. В результате между Центром и резидентурами возникала отчужденность, которая мешает делу.
Вот и получалось, что шифровка из Центра с предложением прислать нового человека воспринималась с обидой: выходит, мы ничего не умеем, раз Москва навязывает нам новичка, который разом всю работу наладит…
Резидентуры считали, что работники центрального аппарата не понимают конкретных условий разведывательной деятельности в стране, и обижались на то, что Центр подозревал сотрудников резидентур в желании делать как можно меньше и наслаждаться комфортабельной заграничной жизнью.
В иностранном отделе знали эти психологические проблемы собственного загранаппарата и считали, что работников легальных резидентур, то есть сотрудников разведки, которые работали под официальным прикрытием — в полномочном представительстве, в консульстве, в торговом представительстве, нужно почаще вызывать в Москву: пусть не отрываются.
Выяснять отношения в шифрограммах смысла не было, поэтому решили, забыв об эмоциях, максимально дипломатично втолковать венскому резиденту, что Ковальский все равно к нему приедет, и предложить новый вариант его заброски.
В Вену отправили телеграмму следующего содержания: «Ваше соображение о невозможности поездки «Сильвестрова» в Югославию в качестве белого эмигранта примем во внимание. Однако в связи с тем, что мы придаем этой поездке большое значение, просьба разработать и сообщить наиболее удобный применительно к югославским условиям способ и форму этой поездки.
Предположим, «Сильвестров» приедет по купленному им персидскому паспорту. Так как мы не предполагаем ограничиваться этой одной отправкой, просьба, учитывая возможности на будущее, сообщить нам характеристику въездных условий в Югославию вообще и формы наиболее целесообразных прикрытий».
Резидент в Вене был человеком разумным и опытным. Он знал, когда можно проявить характер, а когда следует умерить свой пыл. Следующая шифровка из Вены была составлена в спокойных тонах:
«Послать «Сильвестрова» с персидским паспортом можно. Необходимо только, чтобы он по приезде мог убедительно объяснить, как он этот паспорт достал. Необходимо также, чтобы он мог сослаться на связь с какой-либо контрреволюционной организацией в СССР. Лучше всего, однако, было бы отправить его прямо в Югославию — через Константинополь. В Югославии он может оформиться, а оттуда уже приехать для встречи с нами.
Говорить о таких перебросках в принципе очень трудно. Надо один раз попробовать. Многое будет зависеть от самого источника, его способностей, ловкости. В дальнейшем, когда наша сеть на Балканах разовьется, мы сможем сами таких людей рекламировать и продвигать по мере сил и возможностей.
Нужно считаться с крайней подозрительностью югославских властей по отношению к белым и в особенности к такого рода выходцам из СССР, как наш офицер. Предупредите его, что весьма возможно, его сразу посадят, и первые три-четыре месяца ему нужно будет только присматриваться, ничего не делая.
Я думаю, вам самим ясно, что если подобного рода переброски и принесут пользу в будущем, то на сегодняшний день это «политика дальнего прицела», не разрешающая наших текущих задач и насущных нужд Вацек».
Скептицизм резидента тоже был понятен.
Заброска агентов на длительное оседание больше интересовала Центр, чем резидента, которого, скорее всего, раньше вернут в Москву, чем такой агент даст первые результаты. Резиденту нужны агенты, которые дадут информацию сразу же, немедленно. Ведь и Центр требовал от него результата каждую неделю.
Председатель ОГПУ Вячеслав Менжинский был хмур и краток.
— Я только что вернулся от товарища Сталина, — начал он. — Товарищ Сталин поставил задачи по борьбе с белой эмиграцией, которая не капитулировала, а надеется силой побороть советскую власть.
Менжинский обвел глазами своих заместителей и руководителей иностранного отдела. Во внешнему виду они делились на две категории — в зависимости от того, побывали они уже за границей или нет. Первые щеголяли в хорошо сшитых костюмах из добротного материала, носили галстуки, белые рубашки, шляпы. Другие по-прежнему удовлетворялись гимнастерками и кепками.
— Работа против белой эмиграции остается главной задачей разведки. Белое движение сегодня — это несколько хорошо обученных и вооруженных империалистами дивизий, готовых немедленно вступить в войну против нас. Польша, Румыния, Франция дают им деньги и оружие не только на разведывательно-диверсионную работу, но в первую очередь на подготовку войны против Советского Союза.
Менжинский говорил тихо, заставляя прислушиваться к себе:
— Сотрудников, неспособных оценить степень опасности белой эмиграции, следует откомандировывать из центрального аппарата, заменять молодыми, инициативными кадрами. Мы должны знать все, что происходит в основных центрах белой эмиграции. Все их попытки вести разведывательно-диверсионную работу немедленно пресекать! Иностранному отделу немедленно сориентировать в этом направлении загранаппарат. Усильте агентурную работу. Значение имеет широта охвата, масштаб проникновения в белое движение. Резидентуры в Париже, Берлине, Софии и Белграде должны сосредоточиться на вербовочной деятельности.
Россия всегда играла ключевую роль на международной арене. Но внешняя политика государства, как правило, является отражением происходящих в нем внутренних процессов. Со сменой правителей менялся и политический курс нашей страны, что влекло за собой кардинальные перемены во внешнеполитическом ведомстве. Это проявлялось как в назначении нового министра, так и в смене приоритетов в работе. Требовались другие, более гибкие дипломатические подходы к решению мировых проблем. В данной книге автор показывает историю развития дипломатии с начала 50-х годов до наших дней, причем не только с позиции самих работников российского МИДа, но и с позиции их зарубежных коллег.
Еврейское государство было создано не Соединенными Штатами, а Советским Союзом. Израиль бы никогда не появился, если бы этого не захотел Сталин, в ту пору — лучший друг сионистов. Израиль бы не выжил, если бы Сталин не снабдил его оружием и солдатами в ту пору, когда американские политики менее всего желали появления еврейского государства.Но ради чего он это сделал? Какие тайные интересы связывал с Ближним Востоком? Почему так быстро переменился к Израилю? И главный вопрос: что принесло нашей стране сближение с арабским миром? Рассекреченные документы Министерства иностранных дел позволяют понять скрытые мотивы советской дипломатии на Ближнем Востоке.
Вот уже столетие мы пытаемся понять, почему произошла Великая русская революция. Предательство? Заговор? Влияние темных сил? Чужие деньги? Был ли Ленин немецким шпионом, а Троцкий – американским? И почему император Николай II сразу не подавил восстание, не расстрелял бунтовщиков, вышедших на улицы Петрограда? Как ни странно это звучит, но глубинные причины, пружины и весь ход революции остаются непонятными и не понятыми. В своей новой книге Л. Млечин рассказывает о том, как развивались события 1917 года, изменившего судьбу России, – от убийства Григория Распутина до разгона Учредительного собрания, рисует портреты ключевых фигур русской революции, которые предстают в новом свете.
С именем Леонида Ильича Брежнева связана целая эпоха в истории Советского государства. Общество, уставшее от волюнтаризма H. С. Хрущева, встретило его приход к власти с надеждой. Новый лидер имел большой опыт, участвовал в Великой Отечественной войне, входил при Сталине в состав руководства страны. И действительно, при Брежневе оборонное могущество и авторитет СССР обеспечили стабильность и равновесие сил в мире, стали препятствием на пути США к геополитическому господству. Советские граждане почувствовали уверенность в завтрашнем дне.
В переходную эпоху общество отчаянно ищет точку опоры. При Горбачеве бунтовали против власти, при Ельцине ждали от власти защиты. С появлением на политической авансцене Владимира Путина люди связывали надежду на стабильность и спокойствие.Новая книга Леонида Млечина — не только биография Владимира Путина, но и попытка разобраться в том, как изменилась Россия за последние годы. История страны не заканчивается на президентских выборах 2012 года. Нас подстерегает экономический кризис, Россия находится перед серьезными социальными вызовами.
Всероссийскую чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией и саботажем большевики создавали для того, чтобы справиться с армией чиновников, которые бойкотировали новую власть и саботировали распоряжения Совета народных комиссаров. Но руководители партии быстро поняли цену органам госбезопасности как важнейшему инструменту контроля над страной. Так появились силовики, которых в старой России не было. Новая книга Л. Млечина рассказывает о треугольнике власти: партийные секретари, военачальники, руководители спецслужб… Во второй части книги отсутствует текст Главы "От матриархата до секретариата" в исходном pdf.
Об авторе: 1929 года рождения, наполовину негр, наполовину индеец сиксика (черноногие), Куртис Найт до 8-ми летнего возраста жил в индейской резервации. Очень рано его вдохновила к сочинению песен его мать, она писала не только отличные стихи, но и хорошие песни и музыку. После окончания школы он переехал в Калифорнию, там было несравненно больше возможностей для расширения музыкального кругозора. Затем автобус, проделав путь в три тысячи миль, привёз его в Нью-Йорк, где он встретил одного агента, занимающегося подбором групп для созданных им целой сети клубов на Восточном Побережье.
Вместе с Джанис Вы пройдёте от четырёхдолларовых выступлений в кафешках до пятидесяти тысяч за вечер и миллионных сборов с продаж пластинок. Вместе с Джанис Вы скурите тонны травы, проглотите кубометры спидов и истратите на себя невообразимое количество кислоты и смака, выпьете цистерны Южного Комфорта, текилы и русской водки. Вместе с Джанис Вы сблизитесь со многими звёздами от Кантри Джо и Криса Кристоферсона до безвестных, снятых ею прямо с улицы хорошеньких блондинчиков. Вместе с Джанис узнаете, что значит любить женщин и выдерживать их обожание и привязанность.
За две недели до тридцатилетия Марк Болан погиб в трагической катастрофе. Машина, пассажиром которой был рок–идол, ехала рано утром по одной из узких дорог Южного Лондона, и когда на её пути оказался горбатый железнодорожный мост, она потеряла управление и врезалась в дерево. Он скончался мгновенно. В тот же день национальные газеты поместили новость об этой роковой катастрофе на первых страницах. Мир поп музыки был ошеломлён. Сотни поклонников оплакивали смерть своего идола, едва не превратив его похороны в балаган, и по сей день к месту катастрофы совершаются постоянные паломничества с целью повесить на это дерево наивные, но нежные и искренние послания. Хотя утверждение, что гибель Марка Болана следовала образцам многих его предшественников спорно, тем не менее, обозревателя эфемерного мира рок–н–ролла со всеми его эксцессами и крайностями можно простить за тот вывод, что предпосылкой к звёздности является готовность претендента умереть насильственной смертью до своего тридцатилетия, находясь на вершине своей карьеры.
Часто слышишь, «Если ты помнишь шестидесятые, тебя там не было». И это отчасти правда, так как никогда не было выпито, не скурено книг и не использовано всевозможных ингредиентов больше, чем тогда. Но единственной слабостью Таппи Райта были женщины. Отсюда и ясность его воспоминаний определённо самого невероятного периода во всемирной истории, ядро, которого в британской культуре, думаю, составляло всего каких–нибудь пять сотен человек, и Таппи Райт был в эпицентре этого кратковременного вихря, который изменил мир. Эту книгу будешь читать и перечитывать, часто возвращаясь к уже прочитанному.
Театральный путь Алексея Владимировича Бородина начинался с роли Ивана-царевича в школьном спектакле в Шанхае. И куда только не заносила его Мельпомена: от Кирова до Рейкьявика! Но главное – РАМТ. Бородин руководит им тридцать семь лет. За это время поменялись общественный строй, герб, флаг, название страны, площади и самого театра. А Российский академический молодежный остается собой, неизменна любовь к нему зрителей всех возрастов, и это личная заслуга автора книги. Жанры под ее обложкой сосуществуют свободно – как под крышей РАМТа.
Перед вами необычайно смешные мемуары Дженни Лоусон, автора бестселлера «Безумно счастливые», которую называют одной из самых остроумных писательниц нашего поколения. В этой книге она признается в темных, неловких моментах своей жизни, с неприличной открытостью и юмором переживая их вновь, и показывает, что именно они заложили основы ее характера и сделали неповторимой. Писательское творчество Дженни Лоусон заставило миллионы людей по всему миру смеяться до слез и принесло писательнице немыслимое количество наград.