Алхимия вечности - [4]

, — говорит она. — Зачем терять такой подарок?»

— Моя дорогая, — с любовью шепчет Кир, перетягивая меня к себе на колени. Я пытаюсь не съёживаться от его прикосновений. — Я буду скучать по этому телу, когда ты его покинешь. Всего одну неделю. Не волнуйся, я найду тебе другое, столь же красивое.

Амелия смотрит в сторону и хмурится.

Он любит меня — я никогда не сомневалась в этом. Я его первый пробный эксперимент, его единственная связь с его настоящим прошлым, с телом, в котором он родился. Он говорил мне это так часто, стискивая меня в объятиях, оставлявших синяки на теле. «Серафина, я умру без тебя».

Что он будет делать, когда я уйду?

Джаред и Себастьян будут в порядке, пока они продолжают выполнять приказы. Амелия будет счастлива без меня, она всегда была влюблена в Кира. Я беспокоюсь о Шарлотте, ведь Киру она никогда не нравилась.

Я встретила Шарлотту в Нью-Йорке в начале тысяча восьмисотых. Купила цветы в её магазинчике «Пять Фунтов» и, к большому ужасу Кира, подружилась с ней. Я пригласила её пройтись по магазинам посмотреть платья — Шарлотта никогда не могла позволить себе хотя бы одного наряда — и она отплатила мне историями об её семерых братьях. И когда одним утром она не явилась, я отправилась к ней домой и нашла Шарлотту и её младшего брата Джека, мучавшихся от лихорадки.

Я попросила Кира позволить мне спасти её, и, в конце концов, он согласился, лишь бы я отстала. Не думаю, что он действительно принял во внимание последствия, — наконец я нашла союзника, знавшего настоящую меня. А я превратила её в убийцу ради эгоистичного желания иметь друга и буду жалеть об этом вечность.

Колибри приближается к перилам, опускается под ними и взмывает в небо. Я ловлю взгляд Амелии, она смотрит с места выше моего на два ряда. Она — словно акробат, и Кир использует её трюки, чтобы «летать» по жизни.

Кир возвращает своё внимание группе.

— Амелия. ты ответственна за список гостей, под моим наблюдением, конечно.

Она сияет.

— Я хочу большой выбор для Серафины.

Большой выбор для себя, имеет он в виду. Он выбирает за меня — он всегда так делает. Его идеал: гибкое тело, длинные тёмные волосы, средиземноморская кожа. Она — моё нынешнее тело — могла бы быть неудавшейся моделью, которая пристрастилась к наркотикам или стремилась стать поэтом с зачатками безумия, которая никогда не доживёт до тридцати. Я давно перестала заботиться о том, как выглядит моё тело, — мне важно, чтобы владелец моего нового тела либо не хотел жить, либо не заслуживал этого.

У меня есть только одна просьба.

— Амелия, — говорю я, — пожалуйста, не приглашай слишком молодых.

Она усмехается мне, но это не означает жестокость — просто констатация факта.

— Не беспокойся, позже ты можешь подойти с искренними извинениями.

— Джаред, — продолжает Кир, — ты ответственный за безопасность. Я не хочу привлекать сотрудников клуба — мы нуждаемся в команде, которая будет осторожна.

— Без проблем, Кир, — Джаред кивает головой, открывая татуированную шею из-под завесы чёрных волос.

Упоминание о безопасности толчком адреналина бежит по венам. Джаред не будет разводить беспорядок вокруг. Он знает, что это больше чем танцевальная вечеринка. Кто-то умрёт сегодня.

Я пытаюсь контролировать своё учащённое дыхание, чувствуя удушение. Смотрю вниз, желая остановить нарастающее беспокойство при помощи тяжёлого кольца на левой руке. Этот старинный гранат отражает солнечные лучи, словно зеркало, и кольцо всё больше и больше напоминает красное вино или кровь.

Я попросила Кира купить его для меня пару недель назад, в день, окутанный туманом в ХайесВэлли.

— Это Викторианский антиквариат[4], — заметила продавщица. Я тихо поблагодарила другого клиента, который перевёл её внимание на себя, удерживая от дальнейших комментариев. Ведь кольцо — много больше, чем простая викторианская безделушка. Под кроваво-красным камнем скрыт тайный отсек для яда. Места только для крошечной щепотки порошка или одной таблетки. Этого вполне достаточно.

Себастьян, молчавший до этого, пробегает по мне обеспокоенным взглядом.

— Ты в порядке? Выглядишь усталой.

Я чувствую, как напрягается Кир рядом со мной.

— Она в порядке, — говорит он холодно. — Правда?

Я могу почувствовать жар ярости под его кожей. Он ненавидит, когда кто-то ещё знает о моём самочувствии: будто он единственный, кто может это замечать.

Я слабо улыбаюсь.

— Я просто... взволнована.

Кир тяжело вздыхает и встаёт, солнце освещает его платиновые волосы, словно нимб.

— Думаю, я сделаю всё в течение дня. Что ж, продолжим позже. Себастьян, я хочу, чтобы ты поработал над приглашением ди-джеем Лайнап.

Себастьян на долю секунды показывает свою такую редкую улыбку, пока бриллиантовые зубы не исчезают под коричневыми губами. Музыка — это одна из немногих вещей, о которых он заботится. Музыка и Шарлотта. Когда я уйду, надеюсь, что он успокоит и защитит её. Потому что Кир будет подозревать её в причастности к моему исчезновению…ну, он же убил не так много…

Глава 2

— Думаю, я хочу кофе. Или, может, фисташки. Или... ну, не знаю, зелёный чай.

Шарлотта скручивает свои локоны в свободный пучок на макушке.