Алхимик - [13]

– И потому вы работаете над балантхастом.

Я пожал плечами:

– Если я смогу остановить терновник, не станет причины воздерживаться от большой магии. Мы все можем спастись. – Я смотрел в пламя. Дрова сильно подорожали с тех пор, как в ближайшем лесу появились побеги терновника. Я поморщился. – Тюрьма Хализака. С каждым нашим движением стены сдвигаются все теснее.

– Но балантхаст работает, – напомнила мне Пайла. – Вы нашли решение.

Я внимательно посмотрел на нее.

– Я им не доверяю.

– Мэру?

– Или магистру. А сейчас мой балантхаст у них. Снова Хализаков ящик: я не доверяю им, но только они могут нас спасти.

Пайла тронула меня за плечо:

– Я наблюдаю за вами каждый день уже больше пятнадцати лет. Вы отыщете способ.

Я вздохнул:

– Начинаю подсчитывать годы – и тошно становится. Я был уверен, что усовершенствую балантхаст за год или два. Ну, за пять. И уж точно – за десять. Успею спасти Мерали. – Я посмотрел на спящую дочь. – А сейчас не могу избавиться от мысли, не опоздаю ли я с Джайалой.

Пайла улыбнулась:

– На сей раз, думаю, у вас получится. Никогда не видела ничего подобного балантхасту. И никто не видел – вы сотворили чудо. Что вам стоит сотворить еще одно – спасти Джайалу?

Она отвела назад прядь темных волос, посмотрела на меня глубокими карими глазами. Я хотел что-то ответить, но почувствовал, пораженный ее близостью, что голос мне изменяет.

– Пайла…

За работой у меня никогда не было времени рассмотреть ее как следует. Глядя сейчас ей в глаза, видя легкую улыбку у нее на губах, я почувствовал, будто всплываю из глубокой воды и вдруг начинаю дышать. Вижу Пайлу в первый раз. Может быть, весь мир вижу впервые.

Сколько же времени я отсутствовал? Сколько времени я просто не замечал свою растущую дочь, заботу Пайлы? При свете очага мастерской Пайла была красива.

– Почему ты осталась? – спросил я. – Ты могла бы уйти в другой дом. Могла создать семью. Я тебе плачу меньше, чем платил, когда ты только стирала и убирала, а ведь сейчас ты ведешь все хозяйство. Почему не перейти туда, где лучше? Я бы не стал ворчать. Тебя где угодно приняли бы, я бы тебе дал рекомендацию.

– Теперь, достигнув успеха, вы хотите от меня избавиться? – спросила Пайла.

– Нет, я… – Я запутался в собственных словах. – Я не хотел сказать, чтобы… – И снова сбился. – В смысле, другие хозяева платят больше.

Пайла фыркнула:

– И намного, если учесть, что я уже больше года плату не получала.

Я посмотрел на нее, не понимая:

– Что ты имеешь в виду?

Она посмотрела с грустной улыбкой:

– Необходимая экономия. Иначе пришлось бы перестать есть.

– Так почему же ты все-таки не ушла?

– Вы хотите, чтобы я ушла?

– Нет! – Все слова получались неправильными. – Я у тебя в огромном долгу. Я тебе луну с неба должен! Но здесь ты голодаешь – и не можешь не понимать, как я это ценю. Просто для тебя бессмысленно…

– Дурак ты, – сказала Пайла. – Дальше сопла своего балантхаста ничего не видишь!

Она наклонилась, и ее губы коснулись моих. Когда она выпрямилась, глаза девушки светились знанием и надеждой.

– Я сделала свой выбор давным-давно. Я видела тебя и Мерали, во дни ее здоровья и болезни. И видела тебя с Джайалой. Я бы никогда не ушла от такого, как ты, – человека, не оставляющего других, даже когда это легко было бы сделать. Тебя я знаю.

– Все мои тайны, – прошептал я.

– Все, что имеют значение.

5

На следующий день мэр снова пригласил меня в свой большой дом на холме – демонстрировать действие балантхаста.

Пайла опять помогала мне надеть парадную одежду, но сейчас наклонялась ближе, улыбалась при этом, и мы почти соприкасались щеками, у меня усы дрожали от близости этой женщины, которую я вдруг заметил.

Как будто мы вглядывались с противоположных сторон в матовое стекло – и вдруг отполировали его до прозрачности. Сталкиваясь пальцами на пуговицах моего жилета, мы смеялись, голова шла кругом от радости узнавания, и Джайала смотрела на нас, улыбаясь потаенной детской улыбкой, – той, которая всегда освещала ее лицо, когда она считала, что обладает каким-нибудь тайным знанием, но эта тайна отражалась в ее глазах ярко, как знаменитые фейерверки Джандпары на фоне звезд.

У самых дверей я обнял на прощание Джайалу, потом повернулся к Пайле. Сделал к ней шаг – и остановился, засмущавшись собственной стремительности, застрявший между прежними жизнями и новыми обстоятельствами. При виде моей неуверенности Пайла улыбнулась, потом засмеялась, подошла ко мне, покачивая головой, и мы неловко обнялись. Новый ритуал. Осознание, что теперь все между нами будет иначе и эти новые обычаи сменят собой старые привычки.

Притянув к себе Пайлу, я чувствовал, как падают годы у меня с плеч. И тут в нас врезалась Джайала, обняв обоих, вместе, смеясь и протискиваясь между нами. Семья. Снова, снова семья, которой так долго у меня не было. Три Лица Мары – все мы вместе стали целостнее, чем прежде. И благодарнее.

– Похоже, ей нравится, – тихо сказала Пайла.

– Тогда не оставляй меня.

– Никогда не оставлю.

Из пустого дома я вышел, наполненный жизнью куда полнее, чем в прошлые года. Смеясь и одурев от счастья. Думая о свадьбе, о Пайле в роли невесты. Дар, который я не чаял разыскать. Груз одиночества сняли с меня. И даже вид терновых бригад не омрачал настроения. Люди выковыривали побеги из щелей мостовой, вычищали город, не давая плетям вползти. А я улыбался, глядя на них. Наконец-то балантхаст снимет с людей угрозу. И даст им жить так, как им хочется.