Альгамбра - [93]

Наконец терпенье его истощилось, и, понимая, что большой войны не предвидится, он решил на свой страх и риск затеять малую. Так гласят одни старинные хроники, другие же объясняют эту внезапную и пылкую решимость нижеследующим образом.

Однажды, когда великий магистр сидел у стола с несколькими своими рыцарями, в палату вдруг вошел высокий, тощий и костистый человек с изможденным лицом и огненным взором. По всему судя, это был отшельник, смолоду воин, удалившийся под старость в пещеру на покаянье. Он подошел к столу и ударил по i нему кулаком, который, казалось, был выкован из стали.

– Рыцари, – сказал он, – почему вы сидите здесь в праздности, а оружие ваше ржавеет по стенам, когда враги истинной веры владычествуют над прекраснейшим испанским краем?

– Святой отец, что же нам делать, – отозвался великий магистр, – если брани нет и в помине и мечи наши удержаны порукою мира?

– Внимай же моей вести, – сказал отшельник. – Сидя поздней ночью у входа в свою пещеру и созерцая небеса, я забылся думою, и чудное виденье предстало мне. Я видел ущербную луну – вернее, блистающий серебром полумесяц в небе над гранадским царством. И вдруг в небесах возгорелась звезда и, увлекая за собой все звезды небесные, ринулась на луну и низвергла ее с небосвода; и твердь озарилась сияньем этой пламенной звезды. Я взирал, как бы ослепленный дивным зрелищем, и рядом со мною возник некто с белоснежными крылами и сверкающим ликом. «О муж молитвы, – сказал он, – гряди к великому магистру Алькантары и поведай ему о своем виденье. Ибо пламенная звезда – это он: ему суждено изгнать мусульманский полумесяц из пределов испанского края. Пусть смело обнажит меч и завершает то, что встарь начал Пелайо, и победа осенит его знамя».

Великий магистр счел отшельника посланцем небес и далее слушался его во всем. По его совету он отправил двух отважнейших рыцарей в полном доспехе послами к мавританскому царю. Они беспрепятственно въехали в ворота Гранады, ибо две державы были в мире, и двинулись в Альгамбру, где их сразу провели к царю в Посольский Чертог. Они изложили, что им было поручено, резко и напрямик.

– Мы посланы, о царь, от Дона Мартина Яньеса де Барбудо, великого магистра ордена Алькантара; он утверждает нашими устами, что вера Иисуса Христа – истинная и святая, а вера Магометова лживая и презренная, и, буде ты не согласен, вызывает тебя на рукопашный поединок. Если ты откажешься, он вызывает на бой двести твоих рыцарей против ста его, и так до тысячи, один христианин против двух мусульман. Помни, о царь, что отвергнуть вызов ты не можешь, ибо твой пророк, зная слабость своего учения, завещал своим приверженцам насаждать его оружием. Борода царя Юсуфа затряслась от гнева.

– Ваш магистр Алькантары, – сказал он, – видно, сошел с ума, раз шлет такие посольства, а вы – предерзкие рыцари.

Сказав так, он приказал бросить послов в темницу, чтоб они набрались там учтивости: по дороге же туда им пришлось худо от простонародья, возмущенного оскорбленьем своему государю и вере.

Великий магистр Алькантары едва поверил ушам, узнав про обхождение со своими послами, зато отшельник возликовал.

– Господь, – сказал он, – ослепил этого нечестивца, дабы приуготовить его паденье. Раз он не ответил на вызов, считай его принятым. Собирай же войско и выступай на Гранаду, иди без задержки, пока не завидишь Эльвирину гору. Свершится чудо. Грянет великая битва, и враг будет разгромлен, но ни один из твоих воинов не погибнет.

Великий магистр призвал к оружию всех, готовых порадеть о христианской вере. Вскоре под знамя его собрались три сотни конников и тысяча пеших воинов. Всадники были закалены в боях и хорошо вооружены, пехота необученная и нестройная. Однако победить они все равно должны были чудом, а великий магистр веровал безоглядно и знал, что чудо тем больше, чем невероятнее. И он смело выступил в поход с малым войском; отшельник шагал впереди с крестом и орденским значком на конце длинного шеста.

У стен Кордовы их впопыхах нагнали послы от кастильского государя с воспретительными грамотами. Великий магистр был человек упорный и неукротимый; иначе говоря, однодум.

– В любом ином походе, – сказал он, – я повиновался бы грамотам государя моего короля, однако ныне я призван властью вышней, нежели королевская. Я воздвиг крест против нечестивых, и повернуть сейчас назад, ничего не достигнув, – значит предать знамя Христово.

Протрубили трубы, крест вознесся над войском, и рать ревнителей веры двинулась дальше. Народ на улицах Кордовы был изумлен при виде отшельника с воздетым крестом во главе вооруженного отряда; но, узнав о предстоящей чудесной победе и низвержении Гранады, мастеровые и ремесленники побросали снасть и примкнули к крестоносцам; за ними увязалась толпа всякого сброда в надежде пограбить.

Знатные рыцари Кордовы, которым не верилось в обетованное чудо и которые, напротив, опасались дурных последствий этого беспричинного набега на мавританские земли, съехались у моста через Гвадалквивир и упрашивали великого магистра воздержаться от похода. Он был глух к мольбам, увещаньям и угрозам, приверженцы его возроптали на препоны в деле веры и криками своими положили конец переговорам; крест снова воздвигся, и мост был перейден.