Альфа Центавра - [8]

— Олух! — крикнул уже слегка, а может и даже более того запьяневший, Дро. И действительно, парень был в онучах и в рваном треухе.

— Я лаптем щи не хлебаю, Альфовец, — достойно ответил пацан. — Кстати: Чапаев.

— Что нужно, я не подаю, — ответил Дро, — и знаешь почему? Не взял с собой.

— Я принес, что ты просил, — сказал Чапаев, и протянул Котовскому рукавицу.

— А где батька? — спросил Котовский.

— Какой батька?

— Махно.

— Он молодой, так-то и я батька.

— Ладно, разбер-ремся, давай Аники.

— Тока за небольшое вознаграждение, — Чапаев.

— Будет, не сумлевайся! — обнял его Пархоменко.

— Согласен! — рявкнул маленький Чапаев.

— Ну, давай.

— Давай уехал в Одессу — залог, пажалста.

— Дай ему что-нибудь, — сказал Котовский.

— А что я ему дам? Пулемет, может быть? Да вдобавок с тройкой вороных.

— Кольт хачу, — сказал Василий Иванович.

— Дай ему Анаконду, пусть согнется в три погибели от тяжести, — сказал Котовский.

— Да? А мне чего? — спросил Пархоменко.

— Еще достанем.

— Возьми-те меня на дело, — сказал Чапаев, — я сам выберу себе, какой Кольт мне больше нужен. Авось, понравится Браунинг. Или Смит-энд-Вессон.

— Давай, мил паренек, сюда Аники, я сам тебе подарю, может быть, даже Кобру.

— Давай сначала я посмотрю, вот из ит. — Чапаев. Наконец вмешался Котовский:

— Ты чё в натуре, откати сюда камни.

— Э-э, так сказать, — начал Чапаев, — я должен знать, за что идет такой непримиримый торг.

— Хрен знает что, — ответил и Дро, — я уже и сам не помню. Может вы хотите карту местности?

— Какой местности? — Птаха.

— Нашей, Альфы, так сказать, Центавры, — Дро.

— Центавра, — поправил его Чапаев.

— Очень, очень вер-р-р— на-а-а, — высказался Дро, и покачнулся.

— Приляг, приляг, мил человек, на лавку-то, авось легче станет, еще выпьешь. Коньяк хороший, сам покупал, — Кот.

— Это очень дорогие Аники, — я просто так их не отдам, — сказал Чапаев. Котовский разозлился, и хотел врезать Чапаеву, да прямо по жопе, как малолетке, но парень убежал на другой конец длинного стола из свежего дуба. Хотя скорее всего, это была сосна, или что-то другое, ибо дуб крепок и дорог, а денег пока еще мало.

— Ты откуда вообще взялся? — спросил Пархоменко, и посмотрел на Котовского.

— Я?!

— Да не ты, а он. Пока они разговаривали Дрозд спустился под стол, и прополз на карачках до торца, у которого маячил Чапи. И как раз тут же положил тяжелую рукавицу с Аниками на пол. Ее и взял, быстро думающий, несмотря на почти уже систематическое пьянство Дро.

У Дро был с собой один камень Унобтаниума с самой Дальней Альфы, его подарил ему, точнее, дал на хранение-провоз на Землю Дэн:

— На всякий случай, как сказал он, — авось пригодится.

— Они не знают, что это такое, не будет иметь ценности, — сказал Дро Дэну.

— Авось проявятся какие-нибудь его новые способности, — ответил Дэн.

— Ладно, если только кого обмануть, но и то сомневаюсь, что это возможно: на Земле народ алчный, охочий до золота, как грится:

— Камень лучче в рот не клади.

Глава 4

— Ты откуда знаешь? — Дэн.

— Изучаю науку, генерал.

— Да вранье это все, одни придумывают, а другие верят. И кстати, почему: Генерал?

— Наука, пришла информация с Земли, что ты генерал, уж не знаю чего, но есть — значит есть.

— Ты хочешь сказать, Земля опережает нас во времени настолько, что это можно заметить?

— Да.

— Не верю. — Тем не менее, еще больше поверил Дро и отдал ему свой Уно с Дальней Центавры. И.

И вот этот камень Дро, чтобы не потерять в бане положил в мешочек, а точнее, это была рукавица, где были простые ониксы. Хотя и голубые. А Анаптаниум, который был на Альфе серым, здесь стал, имеется в виду в компании с ониксами:

— Зелено-красным. — Может быть даже наоборот:

— Красно-зеленым.

— Хорошо, что не красно-белым, — разумно резюмировал пьяный Дро, заглянув в рукавицу, которую уже в зубах тащил к своему месту. Куда?

И понял, что заблудился. Это под столом-то! Если бы какая-нибудь дама увидела, непременно сказала бы:

— А еще космонавт! Летает, а спрашивается:

— Ихгде? — Под столом? Так-то и я могу.

Вы, может, и можете, но вот будущие господа, точнее:

— Товарищи енералы, — поняли всё наоборот, и выбежали на улицу в поисках Дро.

— Более того, — сказал Василий Иванович, — этот Скотланд Ярд, утащил мою рукавицу.

— Я те куплю новые, — Кот.

— Кады?

— После победы мировой революции.

— Долго.

— Вот если такие, как ты, даже получив наградную Анаконду, будут рассуждать в таком отрицательном смысле, то да:

— Вообще никогда не наступит.

— Послушай, ты, э-э как тебя, Васька, что ли, а где мешок золота, который тебе дали на сохранение? — спросил Пархоменко. Котовский даже остановился:

— То есть как, где?! — ужаснулся он. — Тем более это был не мешок, а рукавица, но с Ониксами.

— Да не парьтесь, — сказал Василий Иванович, — у меня еще есть. — И добавил: — Впрочем, сейчас, кажется, нет. И знаете почему? Только что изготовил большую партию шашек, шахмат и домино.

— Из ониксов? — удивился Пархоменко. И добавил: — Лучше бы из янтаря.

— У нас янтаря нет, или он дороже.

— Дороже Аников? — тоже удивился Котовский.

— Ну, тогда они еще не были Аниками, а так только:

— Простые Ониксы.

— Такие дешевые-е, даже удивительно, — сказал Котовский. И добавил: — Надо было их смешивать с золотом.