Аlexandr - [43]

Сделав заметки в дневнике, я приступил к письмам. Так начнем с Новосильцева. Возле села Александровки, Екатеринославского наместничества построена шахта, еще две строятся. Уже добыто двести пудов угля, это примерно три тонны. В районе Кривого Рога обнаружена железная руда, но пока очень немного. Ведутся разработки. Это ладно, а вот дальше непорядок. Академики и профессора из Москвы и Петербурга в один голос заявляют, что руды в Курском наместничестве быть не может, и отказываются проводить исследования. Ладно напишем еще одну бумагу. С разрешением повесить всех этих умников на ближайшем дереве, если не будут работать. Хотя нет, это их не проберет. Все умники являются дворянами, а, как я успел убедиться, трусов среди них нет, и давить на них бесполезно, только врагов наживешь. А если так. Господа проявили небывалую эрудицию, и теперь должны дать оценку возможности, найти залежи железа возле Тобольска. А все, кто говорит, что железо можно найти в Курске, пусть ищет его до тех пор, пока не найдет. А что, весело получается. Не думаю, что господа умники захотят прокатиться в Сибирь. Теперь точно найдут руду.

Теперь к отчетам Строганова. На британских кораблях уже больше двух тысяч моих соотечественников. На заводах примерно столько же. Ого, чертежи и описание новых доменных печей, установки для кокса угля. Вот это успех. Нужно срочно отдать бумаги Кулибину. Так что еще. Ого, почти сотня человек, которые добыли сведения прибудут в Нижний через две недели. Это хорошо, знающие люди нам нужны. Смотрим дальше. Весточки от Кочубея. Первая попытка развернуть внешнюю политику от Азии в сторону Северной Америки ожидаемо не удалась. Но она успела посеять зерна сомнений. Обработка парламентариев из обоих палат, начинающаяся компания в прессе, даже разговоры простых рабочих на различных предприятиях, все способствовало тому, чтобы Англия совершила нужный мне разворот. По поводу окупаемости проекта тоже все было в порядке. Пожертвования поляков в созданный нами фонд по созданию Речи Посполитой давал до сорока тысяч фунтов в месяц. Страховая компания, паевой фонд, кредитный банк, постепенно обретали хороший оборот, и начинали давать прибыль. Паша Строганов умудрился заключить много контрактов с английскими компаниями, которые занимались зерном и другим сырьем из России, а так же со столичными аристократами, которые продавили. В итоге, через кредитные линии, которые страховались в нашей же компании, наше финансовое предприятие, International Trade Company, стало крупнейшим посредником между Россией и рынками Англии и Европы. Во многом это удалось потому, что Российские дворяне и купцы, категорически высказались за работу именно с этой финансовой компанией. Кого-то из них удалось купить, кого то запугать доносом императрице, как о члене масонского общества, кто-то повелся на возможные выгоды в будущем от наследника, а кто-то просто следовал в кильватере, за остальными. В общем, в конце осени банк должен был принести несколько миллионов прибыли. Это при том, что наши производители должны были увидеть живые деньги только в начале зимы, на это тоже удалось уговориться. Иначе я бы не нашел деньги на все необходимые кредиты. В итоге обратившиеся к нам за кредитами денег не получали, а получали специальную расписку, которую мог подтвердить специальный представитель в Петербурге, и на нее приобрести нужный товар.

Хм, и про меня есть. По информации, полученной Кочубеем из двух источников, от собственного информатора в правительстве и от Воронцова, англичане решили просчитать меня, насколько я могу быть лоялен или опасен для британских интересов. Ну, на счет этого я не сильно беспокоюсь. Мое реноме, созданное еще до моего вселения, должно убедить наглов в моей лояльности.

Бал у Ольги Александровны как всегда радовал глаз. Огромное количество знатных персон, влиятельных и очень богатых. Здесь плелись и закручивались многие интриги, которые опасно было проводить во дворе ее императорского высочества. Но на балу у сестры всемогущего фаворита престарелой императрицы позволялось очень многое.

Чарльз Уитворт, первый граф Уитворт, ждал прихода хозяйки уже добрых тридцать минут, хотя служанка, которую послала Жеребцова, сказала о десяти минутах. Ох уж эти женщины, ничего во время не делают. При воспоминании об Ольге, на лице Уитворта появилась улыбка. Просто восхитительная женщина. Ему было очень приятно покорить эту особу, которая крутила мужчинами как хотела, добиваясь от них того, что ей было нужно, даже не доводя до постели. Но в лице графа она встретила сильного соперника и капитулировала. Еще бы, он сын члена парламента, племянник дипломата, и сам дипломат, умел плести интриги на высшем уровне, и не опытная, хоть и талантливая, девушка отступила. И теперь сам Чарльз мог вертеть ею. Но своей непунктуальностью она доводила его до белого каления, и знала это. Может делала это специально? Наверняка. Наверное пытается таким образом насолить, думал граф. Допив вино, Чарльз наполнил бокал по новой. Вино было восхитительным. И откуда у русских такие богатства? В Англии он мог позволить себе подобное вино не больше бутылки в месяц. Даже не смотря на богатство своей семьи. Здесь же он его пил любой уважающий себя дворянин, а игристые вина из Шампани вообще потребляли вместо воды. Варвары. Уитворт не любил русских, и признавал это. Но прибыли, получаемые им в Петербурге, могли сравниться только с алмазными шахтами в Африке.