Алеш и его друзья - [18]

Но туповатый Богоушек задал Мирославе вопрос:

— А почему с вами нельзя заговаривать?

И неприятность не заставила себя ждать. Вагоновожатый сразу оставил Ченду в покое и накинулся на Мирославу. Он, мол, работает не в зоопарке и возит не павианов! Он — служащий транспортной фирмы нашей столицы Праги! Он дальше не поедет, покуда весь этот зверинец — имелся в виду наш класс — не выйдет из трамвая!

Это было несправедливо: вместе с нами в прицепе ехали ребята из шестого «В», а Потужил не мог заступиться за Мирославу, потому как меланхолично дремал.

Учительница чуть не плакала, скорее всего, оттого, что вагоновожатый нас задерживает и мы можем опоздать на представление. Мне было ее жаль, и я дернул за шнурок, давая вагоновожатому знак следовать дальше. Он этого не понял и сразу кинулся на меня. Однако я крепко держал шнурок, и мы его оборвали, а вагоновожатый свалился прямо на колени Потужилу.

Учитель физкультуры очнулся от дремоты, заморгал глазами, и то ли не проснулся окончательно, то ли ему снился бокс, но он вскочил, встал в стойку и провел выпад левой.

Будь вагоновожатый боксером, он выступал бы во втором полусреднем, а Потужил — в весе «мухи», и потому сила была на стороне вагоновожатого. Но поскольку вагоновожатый боксером не был, он нарвался на обманный выпад левой Потужила и тут же получил правый прямой в солнечное сплетение.

— Ну, вам это так не пройдет! — кричал вагоновожатый, поднимаясь с площадки, тогда как мы громко и радостно вели счет.

— Освободить площадку! — воинственно скомандовал учитель физкультуры.

Но этого не требовалось, потому что вагоновожатый, покинув ринг на площадке, выскочил на улицу, и бой переместился туда. Мгновенно вокруг собралась толпа: пожилые в основном болели за вагоновожатого, а молодежь — за своего физрука.

Было очень здорово, но Мирек взглянул на часы и сказал учительнице, что уже без четверти одиннадцать.

— Дойдем пешком, — шепотом приказала наша классная, и мы все незаметно покинули поле боя.

Тем временем в поединок вмешались два парня, женщина, которой вагоновожатый наступил на мозоль и которая орудовала зонтиком, владелец старенькой таксы, твердивший, что его собака известный душегуб: однажды, когда у нее еще были зубы, она сожрала канарейку.

Мы добрались до цирка ровно в одиннадцать, и учительница все время озабоченно спрашивала Руженку, не опаздывает ли она, потому что Руженке предстояло выступать в качестве наездницы.

Руженка сказала, что нет, она ведь выступает в самом конце программы, и подала нам на прощание руку. Даже Богоушеку.

Богоушек был весьма горд и сразу полез в первый ряд, хотя у нас и так оказались самые лучшие места — прямо у манежа.

Программа была замечательная. Правда, Алеш мешал нам своими бесконечными комментариями, кого из выступающих сейчас зверей он выбрал бы себе на обед, но в остальном нам было весело.

Особенно большая потеха получилась с Богоушеком. О каждом номере он высказывался с видом великого знатока и небрежно заявлял, что стоит ему захотеть…

Даже Мирослава это заметила и вынуждена была сделать Богоушеку замечание, чтобы он не бахвалился.

В конце первого отделения выступали эквилибристы. Двое мужчин балансировали с шестом на канате, перебрасывались мячом, а внизу была натянута сетка, ведь артисты выступали под самым куполом цирка.

— Гм, — состроил гримасу Богоушек, — подумаешь!

Один из эквилибристов взял стул, сел на него посредине каната и объявил в рупор:

— Кто из почтенной публики осмелится подняться к нам сюда и позволит перенести себя из конца в конец, получит сто крон и звание самого смелого посетителя цирка!

Люди смотрели друг на друга, смеялись, а Мирек вдруг сказал:

— Смотрите, Руженка!

Возле занавеса, отделяющего манеж от входа за кулисы, стояла Руженка, а когда прозвучали торжественные фанфары в честь пока еще неведомого смельчака, помахала нам.

— Я! — воскликнул Богоушек, вскочил со стула и гордо посмотрел в сторону Руженки.

— Да здравствует этот храбрый мальчик! — несколько раз прозвучало из рупора, и клоун помог Богоушеку перелезть на манеж.

На него направили прожекторы, и клоун подвел Богоушека к лесенке возле мачты, на которой ожидал его один из эквилибристов.

— Посмотрите, до чего бледный мальчик, — шептали посетители, и это было правдой, потому что Богоушек понял, во что он ввязался, и сильно побледнел.

Когда он взялся за лесенку, мы увидели, как у него дрожат руки.

— Смелее, молодой человек! — подбадривал Богоушека рупор.

Богоушек стиснул зубы и полез. Посредине лесенки он взглянул вниз и остановился. Казалось, он вот-вот раздумает и спустится вниз, но тут мы все дружно зааплодировали и закричали:

— Вперед, Богоушек, вперед!

Через минуту к нам присоединился весь цирк, и при такой мощной поддержке Богоушек поднялся наконец наверх.

Фанфары стихли, и послышалась барабанная дробь.

— Внимание! Внимание! — возвестил рупор. — Вы станете свидетелями опасного эксперимента. Всего один неверный шаг и…

— Нет! — завопил Богоушек. — Я хочу вниз!

Барабаны моментально умолкли, а рупор принялся убеждать Богоушека:

— Не бойся, мальчик, под нами спасательная сетка. Самое страшное, что может случиться, это какой-нибудь перелом.