Алексей Николаевич Крылов - [5]
— Я тогда же говорил, что виноват ты или не виноват, а выпороть тебя следовало; видели, как ты на кухне вертелся.
— Ничего, не робей, — повторил Крылов старший, осматривая приготовленную в дорогу поклажу, — французы — они народ славный, говорят вот только много, но оттого лично тебе, друг Алеша, один лишь прок — язык их познаешь, а это, попомни мои слова, не последнее дело — знать язык иностранный как свой собственный, уж поверь… Моря, друг Алеша, народы разъединяют, а корабли да знанье языка объединяют их, запомни.
«В Марсель мы ехали через Москву, Варшаву, Вену. В Москве прогостили несколько дней у брата отца, Михаила Александровича. Я как сейчас помню строившийся храм Христа-спасителя, который мы ходили смотреть, так как Михаил Александрович был приятелем строителя, дивились размерам, поднимались по лесам под самый купол, где в то время, не помню какой художник, писал гигантского бога Саваофа… В Мюнхене осматривали какую-то громадную статую, лазили внутрь ее, и в голове нас было восемь человек», — написал Крылов о первом дальней путешествии в дополнение к рассказу «Школьные годы».
И вот он — Марсель, вот оно — Средиземное море, зовущее ласковой, нежной синевой. Разбежаться и…
Но на пути стала ученая тетка — Александра Викторовна приехала в Марсель несколько раньше Крыловых и, судя по решительному обращению к Алеше на французском языке, все время пребывания здесь потратила на то, чтобы с первого дня заставить его учиться.
— Ты знаешь, мой дружок, — говорила ученая тетка, — мсье Руссель очень симпатичный человек, он знает немного русский и он согласился сам провести несколько занятий с тобой, представляешь, как это удивительно хорошо?
О, он представил мсье Русселя — вслух обрисовывать не стал, а то, чего доброго, с ученой теткой худо будет, а и без того на них посматривали с повышенным интересом.
— Что же ты молчишь, ты не рад?
— Рад, мой дружище…
— Алеша, как ты разговариваешь, на нас смотрят… Ужасно.
— Понятно почему: вы, милая тетенька, разглашаете наши тайны по-французски.
— Пет, ты несносен, — заявила Александра Викторовна, но, в который раз подчиняясь логике племянника, произнесла свое определение по-русски.
Тем не менее в октябре 1872 года Алеша Крылов уже сидел за партой в частном пансионе мсье Русселя.
Бойкие, острые на язычок французские сопансионеры — «французята», как называл их Крылов, — попытались было проверить и испытать его на физическую стойкость и крепость духа.
На пальцы, из которых в Алешу выстреливали словами: «Вот дикарь из Сибири», — он не обращал внимания: что же спрашивать с людей, не знающих о существовании достославного города Симбирска… Шесты и приемы покруче были им пресечены в самом зарождении, и французята убедились, что новенький пансионер не робкого десятка.
Таким образом, акклиматизация в незнакомой обстановке, среди новых товарищей произошла быстро и почти безболезненно.
Но права Александра Викторовна: без хорошего владения французским, на котором в пансионе мсье Русселя велись даже уроки бухгалтерии и домоводство, толку в обучении было бы мало.
Свояченицу поддержал Николай Александрович. Правда, он считал, «что иностранному языку надо обучать в детском возрасте, подобно тому как щенка учат плавать: «Берут за шиворот и кидают в пруд; выплывет — научится плавать, потонет — никогда не научится». Но на этот раз, наставляя сына, он отказался от бесконтрольности в методике изучения языка:
— Из всего, что в детстве учишь, все потом забудешь, кроме того, с чем будешь иметь дело, и кроме языков, которым только в детстве и можно научиться на всю жизнь. Взрослым можешь выучиться читать и писать, а язык, хоть он и без костей, не переломаешь и говорить все будешь с нижегородским выговором, а в жизни знание иностранных языков есть первое дело.
Нужда — наука простая: не зная еще, с чем он будет иметь дело, Алеша, не запуская математики, географии, истории и других предметов, сосредоточился на французском.
К январю 1873 года он знал язык уже настолько, что смог войти в полный учебный процесс, не исключая и японскую систему работы на бухгалтерских счетах, без всяких скидок.
Очень скоро и гордость, то есть нежелание плестись за сверстниками, и запас знаний, приобретенный под руководством Александры Викторовны, и, безусловно, незаурядные природные способности сделали свое дело — Алеша стал первым учеником пансиона мсье Русселя.
Жизнь, нарушенная дальним переездом и резкой сменой обстановки, входила в нормальное русло.
Старший Крылов, скрытно тоскуя, видимо, по тому, к чему привык и что безотчетно любил на родине, завел в нанятой усадьбе хозяйство, хоть как-то напоминавшее висягинское. Огород под овощи, небольшой виноградник и клочок пахотного поля под хлеб, Николай Александрович обрабатывал собственноручно. По четвергам, субботам и воскресеньям, когда отпускали из пансионата домой, вместе с отцом трудился и Алексей. На дворе, к общей радости, завелась и живность — коза и кролики.
Но эта идиллия продолжаясь недолго. Да и не могла она, искусственно созданная и поддерживаемая, продолжаться долго: не тот был человек Николай Александрович Крылов, чтобы, хотя и ради собственного здоровья, замкнуться в обособленном домашнем мирке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.