Алексеевы - [2]

У нас принято восторгаться «героизмом проклятий» эмигрантов. Но оставаться, как Алексеевы, и продолжать работать в культуре ради ее сохранения было и труднее, и важнее для страны. К тому же, подавая пример сохранения равновесия и устойчивости в трудных условиях. Все это изложено автором очень просто, скромно.

И последнее. Автор, Степан Степанович Балашов, сам – подлинный Алексеев. Всю жизнь провел по законам и принципам своего рода. С. С. Балашов – явление негромкое, но обойти его молчанием неправильно. Его книга, помимо его воли и желания, даст и ему оценку, оставит его вместе с его предками, современниками и будущими поколениями.

Хранитель Музея предпринимателей, меценатов и благотворителей Л. Н. Краснопевцев

Директор Музея предпринимателей, меценатов и благотворителей Е. И. Калмыкова

Алексеевы

На рубеже XIX-XX веков театральная семья купцов-фабрикантов Алексеевых занимала видное место среди московской интеллигенции. Конечно, прежде всего это было связано с именем Константина Сергеевича Алексеева-Станиславского, уже в то время известного актера и режиссера, одного из основателей Общества искусства и литературы, а также Московского Общедоступного Художественного театра.

Брачные узы многих Алексеевых связывали их родством и свойством (своячеством) с видными семьями московской интеллигенции – меценатами Мамонтовыми, Боткиными, Третьяковыми, Бостанжогло, художниками Васнецовыми и Поленовыми.

Для меня род Алексеевых начинался с дедушки Сережи (Сергея Владимировича) и его жены, нашей бабушки Лизы (Елизаветы Васильевны) – родителей моей мамы, дяди Кости Алексеева-Станиславского, их братьев и сестер, из которых, в моем детстве, мы знали ближе других дядю Володю, тетю Нюшу, тетю Любу и в меньшей степени – тетю Зину, с их семьями.

Бабушка Лиза была крестной матерью моей сестры Аллы.

Вопросом, кто были родители наших бабушек и дедушек, я никогда не интересовался, знал только, что мамой бабушки Лизы была француженка, артистка Мари Варлей, и что ее наследственностью объясняли массовый острый интерес членов семьи Алексеевых к театру.

Примечательно, что все братья и сестры, а также жены и мужья некоторых из них, принадлежавшие к поколению дяди Кости Алексеева-Станиславского, за исключением тети Любы[1], соприкоснулись, в большей или меньшей степени, с профессиональным театром или с театром, близким к профессиональному, как это было в Обществе искусства и литературы. Не этим ли обстоятельством можно объяснить, что все поколение этих людей и их детей (то есть людей уже моего поколения) привыкли говорить на чистейшем русском литературном языке (московском говоре), а Владимир Сергеевич Алексеев (дядя Володя) впоследствии преподавал в Оперной студии К. С. Станиславского орфоэпию – то есть правила литературного произношения.

Итак, о своих предках далее бабушки Лизы и дедушки Сережи я, в юные годы, практически ничего не знал. И вот однажды мне довелось присутствовать в семейной обстановке при разговоре о родословной семьи Алексеевых и кто-то сказал, что нашим прапрапрадедом был ярославский огородник, торговавший вразнос горохом с лотка на улицах Москвы. Это стало для меня новостью, но я не принял ее всерьез и счел шуткой – не может быть, чтобы у такой рафинированной интеллигентной семьи, как Алексеевы, предок был огородником, да еще торговал вразнос с лотка!

Однако составленное (на основе семейных рассказов, документов, дневников и других материалов) моим двоюродным братом Георгием Андреевичем Штекером «Генеалогическое древо» рода Алексеевых подтверждает довольно близкую к этому картину.

С тех пор я стал интересоваться отдаленными, обширными и путаными родственными связями и семейной хроникой, а также связями семьи Алексеевых по линиям свойства (своячества), по своей разветвленности и значимости (если так можно сказать!) оказавшимися весьма интересными.

Теперь я ставлю перед собой задачу сжато рассказать об этих связях в начале данной книги, чтобы читателям стали ясны истоки семьи Алексеевых и той ее ветви, к которой принадлежит К. С. Станиславский, все его братья, сестры и мы, их дети.

Действительно, родоначальником будущей семьи Алексеевых был крепостной и, следовательно, бесфамильный крестьянин деревни Костиной, селения Высоцкого, Служня стана Ярославского уезда Алексей Петров сын, то есть Алексей Петрович (1724—1775). Принадлежал он помещице Наталии Никифоровне Ивановой, от которой получил вольную. Когда это произошло, неизвестно; дошли сведения, что после переезда в Москву он в 1746 году был причислен к московскому купечеству по указу Главного магистрата.

Алексей Петров сын является прямым прапрадедом Константина Сергеевича Станиславского и всех его братьев и сестер, в том числе моей мамы и, следовательно, я его прапраправнук.

Алексей Петрович был женат на вольноотпущенной крестьянке, дочери конюха графа П. Б. Шереметева, Прасковье Григорьевне Артемьевой, (1728—1769).

Независимо от Г. А. Штекера, мой единоутробный брат Герман Васильевич Севастьянов также интересовался происхождением семьи Алексеевых и по сведениям, собранным им из других источников, установил нижеследующее: