Алексеев. Последний стратег - [47]

   — Штабу подобные донесения пришли из других армий, на подходе маршевое пополнение из Москвы и Брянска. Часть второочередников будет ваша. Прибывает досрочный выпуск Александровского военного училища, Сергиевского артиллерийского из Одессы. Восполним убыль ваших ротных офицеров. Что ещё беспокоит?

   — То, что армия на позиции держится весь день из последних сил.

   — Но по нашим разведывательным данным, и у неприятеля такая же картина. Надо держаться. И атаковать врага.

   — Держаться трудно. Вчера я приказал спешить драгунский Стародубовский и уланский Белгородский полки из 12-й кавалерийской дивизии. Превратил их в ездящую пехоту.

   — Одобряю такое решение. Мера вынужденная и, надеюсь, временная.

   — Михаил Васильевич, я со своим начальником штаба буду просить разрешения об отходе на исходные позиции перед боями за Городок.

   — Ни в коем случае. Держаться стойко. У противника силы на исходе. Если не сегодня, то завтра он начнёт отступать.

   — Тогда что мне делать без резервов?

   — Держаться на месте. И не упустить час, когда австрийцы побегут в сторону Карпатских гор. Тогда вся забота будет в организации преследования отступающих...

На рассвете 30 августа неприятель стал отходить перед линией фронта брусиловской армии. И сразу же в преследование пошла русская кавалерия, которая старалась отрезать арьергардные части.

Но как ни тормошили своими требованиями о настойчивости преследования Иванов и Алексеев подчинённых им генералов, проку от этого было мало. Приказы о неотрывном от врага движении вперёд, даваемые в самой категорической форме, уже не выполнялись.

Сапоги расползались, лошади выдохлись, люди мечтали о том дне, когда их поведут в баню. Целые полки питались одними сухарями да яблоками в садах брошенных жителями селений.

В один из последних августовских дней Алексеева пригласил к себе главнокомандующий фронтом. Иванов читал телеграмму, полученную из Ставки, за подписью великого князя Николая Николаевича-младшего:

   — Михаил Васильевич. Ваш коллега из штаба Северо-Западного фронта подтвердил нашу информацию о том, что в составе войск противника появились военнослужащие-поляки.

   — Польский легион Йозефа Пилсудского австрийскими властями официально создан ещё 16 числа этого месяца.

   — Кто руководит легионом?

   — Формально высший национальный польский комитет, который заседает в Кракове. Но без разрешения Вены он работать, как сами понимаете, не может.

   — Значит, поляки, проживающие в Австро-Венгрии и Германии, теперь воюют против России и российских поляков.

   — Получается так. Пилсудский призывает своих легионеров к походу на Варшаву, столицу Царства Польского. А оно находится в составе Российской империи.

   — Пилсудскому в истории хочется занять место наполеоновского маршала Понятовского.

   — Ясно, как Божий день. Вы меня, Николай Иудович, зачем-то вызывали?

   — Да, Михаил Васильевич. Из Ставки получена телеграмма за подписью Верховного. Нам предписывается заняться необычным для военных людей делом.

   — Каким, позвольте спросить?

   — Наши армии вступили на территории австрийской Галиции. Правительством издана прокламация для местного населения.

   — Её суть?

   — Галичанам в случае победы обещается защита от посягательств католической Польши. Они, как малороссы, являются частью одного славянского народа, и для них существует только одна родина - Россия.

   — Идея такой прокламации важна. Ведь мы воюем на земле Галиции. Нам нужна поддержка местных жителей.

   — Вот в ставке и правительстве этим делом и озаботились. Глава министерства иностранных дел Сазонов у нас большой государственник.

   — Можно взглянуть на прокламацию?

   — Пожалуйста.

Алексеев взял присланный документ, стал бегло читать лист серой газетной бумаги:

«…Нет сил, которые могут остановить русский народ в его стремлении к единству.

...Жители Галиции, вы наследники святого равноапостольного великого князя Владимира, земли Ярослава Мудрого, князей Данилы и Романа.

…Надо отбросить иноземное владычество австрийцев и поднять знамя единения великого и неделимого Российского государства, завершить дело великого князя Ивана Калиты...».

   — Что ж, написано достаточно убедительно и призывно.

   — Думаете, Михаил Васильевич, отдача будет?

   — Будет, вне всякого сомнения. Уже сейчас в наших полках появились первые добровольцы из местных жителей. Завтра их будет больше.

   — Тогда давайте команду отправлять прокламации по корпусным штабам. Пусть распространяют в занятых сельских уездах и городах.

   — Будет исполнено. Если не хватит тиража, допечатаем во львовской типографии...

К середине сентября разбитые четыре австро-венгерские армии и отдельные армейские группы отошли на рубеж рек Дунаец и Бяла, чтобы «зацепиться» за них. Галицийская битва завершилась победой русского оружия, победой Юго-Западного фронта.

Размах сражения на полях Галиции в августе и сентябре 1914 года оказался схож с понесёнными сторонами потерями. Русские потеряли 230 тысяч человек убитыми, ранеными, без вести пропавшими и пленными. Австро-Венгрия лишилась около 400 тысяч людей, в том числе 100 тысяч пленных. Обученные резервы венского командования «растаяли» на Восточном фронте.