Александра: Чужие берега - [58]

— А он, — Елена бесцеремонно перебила собеседника.

— Он? Да отказался он от моей спонсорской помощи и сказал, и что следующий месяц фонд тоже оплатил. Вот это мне и показалось странным. В наше время отказаться от денег можно только в том случае, если…

Стрельников собирался развивать свои страшные догадки и предположения, как с коридора донесся шум.

— Что это?

Елена Евгеньевна растерялась. Она, во чтобы — то не стало, хотела дослушать подозрения Стрельникова. Не известно, что он вынюхал в центре за неделю, но, сидеть сложа руки, когда в коридоре стало плохо пациенту, она не могла по определению.

— Павел, посидите минутку, я разберусь, что там случилось, и мы договорим.

— Пожалуй, я то же пойду. Дела.

Людмила безмятежно поставила бокал и направилась вслед за Евгенией.

Он быстро обошел рабочий стол Елены Евгеньевны, открыл верхний ящик справа и достал ключи. На связке было всего три. Один самый маленький, явно от почтового ящика, дальше следовал подлиннее — от квартиры, решил про себя Стрельников, третий ключ со звездчатыми вырезами на ребре, никак не подходил к Сашиному описанию. Он опять провел рукой по ящику и зацепил пальцами за брелок. Через пару секунд ключ, один за другим, втиснулись в мягкий пластик, лишив на нем четкий след.

Как и зачем оказалась на первом этаже Агнесса Харитоновна, никто не поинтересовался. Главное, ушиб, который получила женщина при падении, наделавший столько шума, был пустяковым. Не хватало еще в присутствии посторонних опростоволосится.

Когда Елена Евгеньевна вернулись, Стрельников с удовольствием допивал чай. Чай был действительно вкусный. Казалось, в центре только чай и был настоящим.

Стрельников, узнав причину шума, возвращаться к прерванному разговору не стал и справившись о состоянии тетки, направился в палату Агнессы Харитоновны. А потом и вовсе уехал в город.

Саша стояла у окна, молча наблюдая, как Стрельников разговаривал с охранником. Потом открылись ворота, и машина, мигнув фарами, медленно выехала со двора. Что — то очень важное она постоянно упускала из вида. Она начала перебирать в уме события последнего месяца.

Елена Евгеньевна чувствовала себя полноправной хозяйкой центра. В этом ничего плохого не было. Кто — то должен нести всю ответственность за работу и жизнь центра. От Ивана Андреевича она явно не зависела. Тогда от кого она зависела?

Людмила в центр приезжала почти каждый день. Дружили они между собой или только делали вид? Какие у них отношения? Вместе обедают, пьют чай. Людмила из того времени, что в центре, большую часть просиживает в кабинете главврача. Может Людмила распоряжаться центром? Теоретически может. Но не больше. Что бы провернуть такое дело надо иметь изощренный ум. Мозги у Людмилы были, но не такие, что бы осилить такое дело.

Оставался Задонский. Саша вспомнив бритоголового мужчину, слегка поежилась. Этот мог все: найти одиноких, состоятельных старушек, и организовать лечение за деньги фонда. Фонда никакого у Задонского не было, но ведь никто и не проверял. А деньги естественно у него были. Если допустить, что Стрельников прав в расчетах, то деньги, которые он платил за аренду центра, сущий пустяк.

От этих умозаключений Саша нисколько не стало легче. А ведь лекарство, вернее отрава, как — то попадала в центр. Допустим, это тоже все организовал Задонский. Но когда лекарство или то, что давалось под видом лекарства, принимали пациенты? Все назначения она помнила наизусть. Лекарства бабушки принимали свои, пожизненные, приписанные участковыми докторами. Здесь, конечно, докупались, но упаковки она проверяла сама. Ничего необычного не было. Стандартные заводские пластинки. Уколов никто не назначал. Тогда, как можно принимать лекарства и что бы она не заметила?

Саша включила компьютер, на котором раньше работал Сергей Николаевич. Даже не работал, а играл в свои войнушки. А может не только играл?

Саша опять вернулась к тому последнему дню, когда Сергей Николаевич был жив.

В саду, во время прогулки стало плохо его пациентке. И что дальше? Она сказала Сергею. Что же тогда было не так, как должно быть? Он быстро выбежал с ординаторской и она то же пошла на пост дежурной. Когда она вернулась в обратно, Сергей вынимал с принтера распечатанную стопку листов. Напечатать за время ее отсутствия он, естественно, не мог — времени не было. И пошел он с распечаткой к Елене. А утром его сбила машина с заляпанными номерами.

Саша открыла компьютер, на котором еще совсем недавно работал Сергей. Если он распечатал — значит, документы должны быть в какой — то из папок. Саша по — порядку начала открывать папки с английскими названьями компьютерных игр. Повезло ей только в предпоследней папке. Некоторые файлы оказались выписками из историй болезни, остальные — дневники. Последняя дата, проставленная на виртуальной бумаге Сергеем Николаевичем, была за день до его смерти. Может их и распечатал в тот день Сергей?

Между лопатками образовалось холодное пространство. Даже дышать стало трудно.

Наблюдения за пациентами Сергей Николаевич вел больше года. Она сразу же нашла знакомые фамилии с датами поступлениями. Вначале записи были короткие, потом симптомы описывались более подробно, состояние пациентов неуклонно ухудшалось с каждым днем. Дальше шел перечень лекарства, которые принимали пациентки, вплоть до самой смерти. Саша несколько раз перечитала перечень. Ничего не обычного в списке не было. Единственное, что роднило списки — витамины. Назначались они не сразу, а спустя неделю, а то и две. И в это время начиналось ухудшаться состояние. Сергей данный факт выделил жирным шрифтом.