Александр Невский и борьба русского народа за независимость в XIII веке - [26]

Кроме того, князь поспешил освободить своих сторонников от оплаты строительства новгородского моста. Он издал специальный «Устав о мостах», по которому денежные взносы на строительство были разверстаны по улицам и сотням города и по сотням Новгородской земли среди горожан и смердов. Под угрозой Владимиро-Суздальского войска черниговский князь отступился от претензий на Новгород.

Между тем в Новгороде свирепствовал голод, потому что в тот год по всей Руси был неурожай. Бояре и купцы спекулировали зерном.

Страшные дни стояли в городе, когда «сусед суседу не уломляше хлеба», когда дети городской бедноты умирали с голоду и «бяше туга и печаль, на уличи скорбь друг с другом, дома тоска, зряще [на] детий плачюще [прося] хлеба, а другая умираюша»; бедняки продавали богатым своих детей в рабство. Дело доходило до того, что «простая чадь (т. е. простой народ) резаху люди живыя и ядаху», а другие, доведённые до отчаяния, «почаша добрых (т. е. богатых) людий домы зажигати, где чаюче рожь, и тако разграбливахуть имение их». Только в 1231 г., когда в Новгород прибыли корабли с зерном, положение изменилось. В 1232 г. в Новгород возвратился князь Ярослав.

За время его отсутствия большая группа бояр из антисуздальской партии — бывший тысяцкий Борис Негочевич, сын бывшего посадника Пётр Водовикович и другие проникли в город Псков, где встали у власти, арестовав княжеского «мужа» Вячеслава Гориславича. В Новгороде тоже имели место отдельные антикняжеские выступления. Прибывший князь блокировал торговлю Пскова, арестовал псковичей, бывших в Новгороде, и принудил псковские власти, во-первых, изгнать Бориса Негочевича и бывших с ним; во-вторых, принять княжеского наместника князя Георгия Мстиславича, сына Мстислава Удалого. Характерно, что враждебные князю бояре-изгнанники ушли за рубеж, к немцам в Оденпэ. Пользуясь удобным моментом, немецкие крестоносцы начали нападения на собственно русскую землю.

В следующем 1233 г. бояре-изменники, или, как их именует летопись, «Борисову чадь», соединившись с немцами и привлекши на свою сторону князя-изменника Ярослава (сын псковского князя Владимира Мстиславича), напали на новгородский город Изборск. Однако псковичи захватили их здесь в плен и передали князю Ярославу. Так феодально-боярская оппозиция в Новгороде смыкалась с силами немецких захватчиков. Требовались срочные меры. Они и были приняты князем Ярославом.

В 1234 г. он привёл «полкы своя» и двинул их вместе с новгородскими силами в поход на Юрьев. Русское войско подошло к городу и начало разорять окрестности. Немцы выступили из Юрьева и Оденпэ и, столкнувшись с русскими дозорами, сражались с ними до подхода основных русских сил. Русские опрокинули немецкое войско, убили «лучьших немець (т. е. рыцарей) неколико» и загнали их на реку Эмбах; как рассказывает летописец «ту обломишася [лёд] и истопе их много, а инии язвени вобегоша» в Юрьев, а другие — в Оденпэ. В тот поход русские войска «много попустошиша земле их и обилие потратиша». После этого похода немцы «поклонишася» Ярославу Всеволодовичу, и он «взя с ними мир на вьсей правде своей». Успешный русский поход 1234 г. на несколько лет упрочил русско-немецкую границу.

Походы русских войск должны были способствовать сохранению прав Новгорода или Пскова на сбор дани в Толове, Лэттигаллии и в отдельных землях эстов, но немецкая оккупация части этих территорий, по-видимому, сохранялась. Ярослав Всеволодович княжил в Новгороде до 1236 г., когда он, оставив Новгород, вмешался в борьбу черниговских, смоленских и Волынских князей за Киев и сам стал князем киевским. Уходя в 1236 г. в Киев, он «в Новегороде посадил сына своего Олександра»; так семнадцатилетний Александр Ярославич стал князем новгородским.

В это время немецкие рыцари получили тяжёлый удар со стороны литовцев.

В течение первой трети XIII в. Новгороду, Пскову и охранявшим их князьям приходилось не раз иметь дело с нападениями литовцев. До 40-х годов XIII в. это были грабительские набеги мелких князьков, искавших добычи; последние, как говорили тогда на Руси, «татем (воровски) воевахуть». Но позднее, с укреплением великокняжеской власти в Литве, особенно же после татаро-монгольского нашествия на Русь, — овладение Полоцком, Смоленском и Витебском стало одной из задач государственной политики великого княжества Литовского. Древнелитовское относительно единое раннефеодальное государство сложилось при Миндовге, который, имея опору в русских землях и большой дружине, силой подчинял местных князей (нальшанских, жмудских и др.), обеспечивая феодализирующейся знати власть над народом и одновременно возглавляя борьбу литовских племён против крестоносцев.

В рассматриваемое же время, однако, гораздо чаще можно было наблюдать совместные русско-литовские действия, направленные против вторжения немецких захватчиков. Немецкие крестоносцы, продвигаясь по восточной Прибалтике, в то же время стремились обосноваться и на литовских землях, встречая, правда, почти всегда суровый отпор. Крестоносцы понимали, что они не могут считать свои позиции в Прибалтике прочными, пока Литва свободна и независима.