Александр Македонский. Убийство в Вавилоне - [74]
Впрочем, история с несостоявшимся покушением все-таки заставила Александра осознать некоторую преждевременность введения при собственном дворе персидских порядков. Поэтому, когда армия отправилась в поход на Индию, ситуация, похоже, вернулась в нормальное русло. Однако теперь, через три года после тех событий, короновавшись персидским царем, Александр официально решил возобновить обряд проскинезы. Для греков и македонян это было намного больше того, что они могли вытерпеть. Они несли идеи эллинизма в Персию, пытались принести народам Юго-Восточной Европы достижения греческой культуры, а тут оказывается, что их собственный царь ведет себя так, словно он персидский владыка, и ждет от них, что и они будут вести себя, как персы.
Между тем практически первое, что сделал Александр после провозглашения себя царем Персии, это осуществил реорганизацию своего двора по образу и подобию двора персидских царей. Он появился на троне в регалиях персидского царя: в прекрасных роскошных одеяниях, со скипетром в руке и короной на голове. Никогда прежде ни один греческий или македонский монарх не появлялся перед своими подданными в подобном облачении. Строго говоря, именно тогда Александр Великий положил начало традиции, которая пережила его на много веков, проникла в европейскую культуру и дожила до нашего времени. Однако в то время все его европейские подданные были, похоже, немало шокированы тем, что им приходится участвовать в столь, по их мнению, варварской церемонии. И все же один за другим они простирались ниц перед своим владыкой, низко кланялись ему и прижимали ладонь ко лбу в знак особого почтения, в традиционной азиатской манере.
Однако затем случилось нечто такое, что добавило дополнительного страдания к этому неслыханному унижению. Александр призвал к себе персидских вельмож и спросил, хорошо ли с ними обращались его македонские и греческие наместники, пока он отсутствовал. Поначалу никто не осмелился жаловаться, однако вскоре персы сообразили, что царь совершенно искренне беспокоится об их благополучии, и тогда уже жалобы посыпались одна за другой. Тогда Александр приказал явиться к нему наместников Парфии, Мидии и Арии, которые недавно приехали в Персеполь, и объявил, что они плохо обращались с его подданными, оскверняли их храмы и тому подобное. Согласно Арриану, он признал всех виновными в злоупотреблениях и приказал казнить, а на их место назначил правителей из числа персов.
В марте Александр перебрался в Сузы, где встретился с Неархом и теми 20 000 своих солдат, которые возвратились из Индии на кораблях. Это была, главным образом, конница. Царь отправил ее морем, потому что очень не хотел потерять лошадей во время перехода через пустыню Гедросии. Совершенно очевидно, что Александр специально дожидался этого дня, чтобы сделать объявление, которое должно было ошеломить и Мелеагра и македонских пехотинцев. Армия теперь насчитывала не менее 70 000 человек, и кажется неправдоподобным, но Александр сообщил им, что решил отправить на родину 10 000 ветеранов.
Конечно, не приходилось сомневаться, что для большинства солдат вновь увидеть родину было огромным счастьем, однако для Мелеагра и других военачальников большего оскорбления и придумать было нельзя. Царь пренебрег ими. С того самого момента, как пехота отказалась следовать за царем дальше в Азию, ей пришлось перенести множество испытаний, и теперь многие начинали подозревать, что причина заключается всего лишь в желании Александра отомстить. А теперь и подозревать было нечего: царь ясно давал понять, что собирается полностью избавиться от своих европейских солдат. Некогда македонская фаланга являлась подлинным становым хребтом всей армии. Но теперь ее численность сократилась до 20 000 человек. После отправки домой еще десяти тысяч ее численность должна была сократиться вполовину. Но, что было хуже всего, убывающих на родину собирались заменить персами, которые прошли соответствующую подготовку. Словом, едва Александр сообщил о своем решении Мелеагру и другим начальникам и как только весть об этом разнеслась по лагерю, сотни солдат окружили своих командиров с криками, что их предали. По словам Юстина, Александр потерял терпение и занялся элементарным рукоприкладством.
В конце концов увидев, что слова не возымели никакого действия, он покинул приближенных и совершенно без оружия бросился в толпу вооруженных воинов и стал избивать зачинщиков беспорядков. Ни один не посмел сопротивляться царю, а он выбрал тринадцать человек и своими собственными руками наказал их.
Александр приказал лучникам из Бактрии окружить недовольных и расстреливать любого, кто хотя бы пошевельнется, пока будут вешать этих тринадцать зачинщиков. По словам Юстина, недовольство проявила только македонская пехота, остальные солдаты из числа европейцев не сказали ни слова. Таким образом, македоняне оказались в меньшинстве. Персы, теперь составлявшие основную массу его армии, совершенно точно, приняли его сторону, точно так же, как гипасписты и европейская конница. Эти последние возвращались из Индии в достаточно комфортных условиях, им не выпало и десятой доли тех испытаний, которые пришлось перенести пехоте во время перехода через пустыню Гедросии.
