Александр Македонский. Наследник власти - [9]

Неожиданно Александр, внимательно разглядывавший невест, встретился взглядом с Апамой, которая сидела вблизи от царского трона. Выражение глаз царя было холодным и загадочным. Апама ощутила беспокойство. Их взгляды скрестились. Юная персиянка содрогнулась, поняв, что эти безжалостные глаза могут постичь любую тайну. Она вдруг увидела, что глаза царя разного цвета: один – голубой, а другой – светло-карий. Это открытие, как громом, поразило Апаму. Такие разноцветные глаза она видела впервые в жизни. А вдруг Александр действительно сын всемогущего бога эллинов Зевса, как рассказывала мать и как считает дядя Мегабиз? Именно Зевс сделал своего сына непобедимым. Ни яд, ни кинжал, ни отравленные стрелы, ни камень из пращи – ничто не может поразить сына бога.

Звуки свадебной песни постепенно оглушали Апаму. Песня казалась ей невероятно длинной и скучной. И чуждой, как и все происходящее вокруг. Много гостей и шума, много невест и женихов. Трудно было поверить, что это свадебный пир. Между тем внимание Александра перешло на других невест. Апама же исподтишка изучала облик своего врага: дерзкое лицо воина, загорелое и обветренное, сверкающие глаза, резко очерченные губы, густые рыжие волосы, разлохмаченные, напоминающие львиную гриву, наконец, широкие плечи и сильные, цепкие руки. Александр производил впечатление человека, способного сокрушить любые преграды. Среди своих военачальников он выделялся красотой, умом, страстью, энергией.

«Твоя жестокость, царь, рано или поздно обратится против тебя самого! Я выполню свою клятву, – произнесла мысленно Апама. – Твой час еще не пробил, но я верю, что он скоро пробьет. Теперь я жена твоего друга Селевка и смогу отомстить тебе за отца!»

Свадебная песня наконец-то закончилась.

Взгляд Селевка медленно обратился к Апаме. В нем сквозила такая нежность, что девушка пришла в смятение: «Я не думала, что мой муж будет так хорош собой. Он может стать для меня действительно любимым человеком».

Голос распорядителя придворных церемоний Хареса вернул Апаму к действительности:

– Настало время женам покинуть пиршественный зал. А мужчины за праздничными тостами продолжат свадебный пир.

Девушка вздрогнула. Ей почему-то показалось, что все смотрят именно на нее. Она покраснела и торопливо встала. Ее взгляд задержался на Селевке, прося не оставаться слишком долго с гостями. Свадебная ночь должна принадлежать только им двоим.

Персиянки медленно покинули пиршественный зал. Длинное шествие возглавила Статира вместе с Драпетидой, Артакама и Апама следовали за ними.

Пиршество, на котором остались одни мужчины, возобновилось. В присутствии будущих тестей, представлявших благороднейшие семьи Персии, македоняне сначала сдерживали себя. Но это вынужденное воздержание длилось недолго.

Под стремительные звуки струн и удары бубнов в зал вбежали греческие танцовщицы и принялись кружиться, извиваться, вращать бедрами в движениях любимого гетерами танца. Сила Эроса воспламенила и персидских вельмож. В их руках застыли недопитые чаши, глаза жадно любовались телодвижениями полуобнаженных танцовщиц.

Знатный перс Аргест воскликнул:

– Гречанки танцуют превосходно!

– Им нет равных в танцах, – подтвердил Мегабиз и, выразительно посмотрев на Гефестиона, о любви которого к Александру было всем известно, шепнул своему родственнику Артембару: – Прекрасно задумано! Перед ночью любви этот танец воспламенит даже самых равнодушных к женским чарам мужчин.

Захмелевший царь, наклонившись к Гефестиону, сидевшему от него по левую руку, мечтательно произнес:

– У нас скоро будут дети от прекрасных персиянок. Так мы все породнимся.

– О великий! – упавшим голосом произнес Гефестион. – Каким испытаниям ты нас подвергаешь! Это страшнее, чем Гедрозийская пустыня. Я не вынесу этой брачной ночи!

– Гефестион, мой любимый, нежный и преданный друг! – ласково сказал Александр. – Я себя тоже подвергаю испытанию. Но ведь ты знаешь, чего я хочу. Теперь, когда тысячи македонян породнились с персами, разлад между эллинами и варварами сам собою исчезнет. И это укрепит мою власть.

Гефестион осушил очередную чашу с вином. Он знал, что Александр смешением народов стремится укрепить свое разноплеменное государство. Но провести ночь с персиянкой, даже царского рода и даже очень красивой…

– Твое решение, великий, правильно и мудро. Только выполнить его нам, эллинам, будет очень трудно.

И Гефестион, и прочие македонцы преодолеть исторически присущее эллинам отвращение к варварам не могли. Они могли только скрывать его.

После танцовщиц перед пирующими появились несколько юношей и зрелых мужей. Началось выступление поэтов на тему гомеровских сказаний. Под аккомпанемент двух лир образовавшие круг поэты пропели поэму о Навсикае, прекрасной дочери царя феаков Алкиноя, влюбившейся в потерпевшего кораблекрушение Одиссея. Александра и его македонских друзей увлекли стихи о подвигах Одиссея, с детства близкие каждому эллину. Персы же слушали, хмурясь, не переставая есть или пить.

Александр, заметив, что персидские вельможи скучают и слушают выступление греческих поэтов только из вежливости, дал знак Харесу пригласить фокусников из Индии.