Александр Македонский - [6]

Тем не менее слухи о бисексуальности царя Александра оказались живучими.

Существовала и легенда о том, что в 330 г. до н.э. к нему явилась воительница по имени Фалестрис с отрядом из 300 женщин. Курций так передает эту встречу:

«На вопрос, не желает ли она просить о чем-нибудь царя, она, не колеблясь, призналась, что хочет иметь от него детей, ибо она достойна того, чтобы наследники царя были ее детьми: ребенка женского пола она оставит у себя, мужского – отдаст отцу… Страсть женщины, более желавшей любви, чем царь, заставила его задержаться на несколько дней. В угоду ей было затрачено 13 дней»[2].

Ходили также слухи о том, что в Персии Александр завел гарем числом более 360 наложниц. Как писал античный историк Диодор, «каждую ночь они проходили перед кушеткой царя, так что он мог выбрать одну, с кем делил эту ночь»[3].

Маловероятно, если учитывать характер царя и его относительное равнодушие к любовным утехам. Но оставим это на совести историков, тем более что сам Александр любил повторять: «Нет ничего более рабского, чем роскошь и нега, и ничего более царственного, чем труд».

Македонская фаланга

В наследство от отца Александр получил еще и особое устройство армии – считавшуюся непобедимой македонскую фалангу. Царь Филипп, впрочем, создал ее потому, что это был единственный дешевый способ организовать эффективную массовую армию из необученных крестьян, не имевших возможности постоянно упражняться с оружием и обзавестись доспехами. В каре умели строиться даже совершенно дикие племена.

Филипп II организовал македонян в полки, спаял дисциплиной и изнурительными тренировками, равно как и постоянными походами, выучил биться в строю и снабдил их круглыми щитами и длинными копьями – вооружением, подобным афинскому.

В книге Арриана «Поход Александра»[4] есть описание того, как Александр создавал фалангу из новобранцев: «Командиром при каждом отделении (лохе) из 16 бойцов он назначил македонца, над ним македонца «двудольника» и «десятистатерника» (так называли воина по жалованью, которое он получал: оно было меньше жалованья «двудольника» и больше обычного солдатского). Под их началом, таким образом, было 12 персов и замыкающий лох македонец, тоже «десятистатерник», так что в лохе находилось четыре македонца, отличенных – трое жалованьем, а один властью над лохом, и 12 персов. Вооружение у македонцев было свое, национальное; одни из персов были лучниками, другие имели дротики».

Таким образом, достаточно было иметь только четверть опытных и хорошо вооруженных воинов, чтобы вся фаланга превратилась в грозную силу. Сила фаланги заключается не в героизме отдельных личностей, как практиковалось у эллинов, а в подчинении всех решению боевой задачи. В рядах фаланги трудно было прославиться подвигом, но и трусом тоже нельзя было стать.

Общая численность полной фаланги составляла девять тысяч человек. Фаланга являлась предшественницей римской когорты.

У фалангитов имелись также, хотя необязательно у всех, короткие мечи. Плутарх упоминал, что, когда римляне развалили фалангу, «…македонцы безуспешно пытались короткими кинжалами пробить крепкие щиты римлян, закрывавшие даже ноги, и своими легкими щитами оборониться от их тяжелых мечей, насквозь рассекавших все доспехи».

Фаланга по своей природе была малоподвижна, ее цель – сдержать лобовой напор противника. На пересеченной местности фаланга ломала строй и становилась уязвимой. При ударе во фланг или в тыл фаланга теряла свои преимущества и превращалась в плохо организованную толпу.

В сражениях Филипп II и Александр Великий наносили решающий удар силами конницы в то время, когда основные силы врага вязли в безуспешных попытках взломать строй фаланги. Как заметил один историк, фаланга служила наковальней Александру, кувалдой же была кавалерия. Нестройные толпы персов были бессильны перед правильным строем греков или македонцев.

Слабость же фаланги продемонстрировали позднее римляне, атакуя не сплошной фронт, а разрывы в строю и фланги. Как писал Плутарх, «поистине фаланга напоминает могучего зверя: она неуязвима до тех пор, пока представляет собою единое тело, но, если ее расчленить, каждый сражающийся лишается силы, потому что они сильны не каждый сам по себе, а взаимной поддержкой».

Начало великого похода

Александр понимал, сколь рискован задуманный поход: война должна была либо привести к полному успеху, либо закончиться быстрым провалом и гибелью Македонии. Поэтому накануне выступления Александр роздал оставшееся у него имущество близким и друзьям. Один из них, удивленный такой щедростью, спросил царя:

– Что же ты оставляешь себе?

– Надежду, – ответил царь.

Александр рассчитывал, что по сравнению с теми богатствами, которые он сумеет отобрать у врага, его владения в Македонии покажутся ничтожными, а в случае поражения ему не надо будет ничего.

В наследство от Филиппа Александр получил сильнейшую армию Древней Греции, но прекрасно понимал, что для победы над огромной Персией понадобятся усилия всей Эллады. Ему удалось создать общегреческий союз и сформировать объединенное греко-македонское войско.