Александр I Благословенный - [14]

Надо подчеркнуть, что эту твердую позицию Александр выдержал до конца, отвергая все попытки Наполеона заключить мир любой ценой.

Но сразу после Бородинского сражения никто не мог предположить, чем закончится сдача Москвы, семья императора была в панике, готовилась вывозить из Петербурга самое ценное. Однако Наполеон довольно скоро сбежал из Москвы, и прежде всего из-за решительных москвичей, отказавшим захватчикам в почтении, а также в провианте и пристанище. Город запылал со всех сторон, и это было только начало, впоследствии русская земля горела под ногами у французов, а русский мороз подбавлял «огонька».

Позже Кутузов дал битвы Наполеону при Тарутине и Малоярославце, свое веское слово сказали русские партизаны. Французы стремительно отступали, войско таяло на глазах.

В декабре 1812 года был издан манифест об окончательном изгнании французов из России.

Военные успехи России сделали Александра вершителем судеб Европы. С лихвой было удовлетворено и его самолюбие. После решающей битвы при Фершампенуазе (под Парижем) он с гордостью говорил генералу А. П. Ермолову: «Двенадцать лет я слыл в Европе посредственным человеком: посмотрим, что она заговорит теперь». В 1814 году Сенат преподнес Александру I титул «Благословенного, великодушного держав восстановителя».

Император находился в зените величия и славы. Декабрист И. Д. Якушкин вспоминает об энтузиазме, с каким был встречен Александр по возвращении в Россию в 1814 году. В то же время его сильно поразил следующий эпизод. Во время царского смотра возвратившейся из Франции гвардии какой-то мужик, оттесненный толпой, перебежал дорогу перед самым конем императора Александра. «Император дал шпоры своей лошади и бросился на бегущего с обнаженной шпагой. Полиция принялась бить мужика палками. Мы не верили собственным глазам и отвернулись, стыдясь за любимого царя. Это было во мне первое разочарование на его счет».

Казалось бы, такая победа, в которую внесли огромный вклад прежде далекие от войны обычные люди, должна была вдохновить императора на очередные реформы, на введение прав и свобод. Вместо этого Александр, с одной стороны, попадает под влияние гадалки-шарлатанки, в прошлом – баронессы и литераторши Юлии Крюденер, а с другой – прочно погружается в религию, в чем ему усердно помогает государственный секретарь А. С. Шишков, обожавший русские былины.

Александр I проникается мыслью, что именно на его народ возложена миссия свыше – установить теперь мир во всей Европе. Тот же Шишков, а также Кутузов были против Заграничного похода армии. Но император, поддерживаемый родовитым немцем Штейном, прусским министром в изгнании, основателем Русско-германского легиона, и заинтересованным, естественно, в освобождении Пруссии от Наполеона, твердо решился продолжать военные действия.

1 января 1813 года русские войска под началом самого императора перешли границу империи, но Наполеон был окончательно низвержен только в мае 1814 года. Александр сам принял капитуляцию Парижа.

Он лично участвовал в разработке планов европейских антинаполеоновских кампаний и находился на местах главных сражений. В 1815 году, обогнав на несколько переходов армию, прибыл в Париж и предотвратил подготовленный союзниками взрыв Венского моста, построенного в честь взятия Наполеоном Вены. Слава спасителя Европы затуманила голову императора, он как-то стал подзабывать о добровольцах и ополченцах, о пожаре Москвы и партизанских отрядах. В одном из манифестов того периода Александр, мысленно озирая «гибель войск» французских, пафосно вопрошает – кто мог сие сделать? И вместо того, чтобы поблагодарить свой народ, благодарит исключительно промысел Божий. Тщетны оказались надежды ратников ополчений – крепостных крестьян – на обещанную «волю» как награду за подвиг в Отечественной войне. 30 августа 1814 года, в день тезоименитства царя, был обнародован манифест «Об избавлении державы Российская от нашествия галлов и с ними дванадесят язык». Манифест возвещал о даровании дворянству, духовенству, купечеству различных наград и льгот, а о крестьянах было сказано: «Крестьяне, верный наш народ – да получит мзду свою от Бога».

Вступив с войсками в Париж, заигрывая с жителями европейских городов, заводя мимолетные романы, представляя себя, как в молодости, простодушным «интеллигентом», император безразлично относился к тысячам раненых русских воинов, умиравших вдалеке от дома от голода, бесхозности, отсутствия элементарной человеческой заботы, не говоря уже о медицинской помощи. Занимаясь такого рода самолюбованием, он все чаще сам начинал верить то в свой политический дар, то в свой полководческий талант. Однажды, присутствуя на военных маневрах войск, участвовавших в разгроме Наполеона, он строго заметил руководителю учений графу М. С. Воронцову: «Следовало бы ускорить шаг!» На это Воронцов спокойно и с достоинством ему ответил: «Государь! Мы этим шагом пришли в Париж».

Очередную кровную обиду своей стране император нанес действиями в Польше. По главному акту Венского конгресса (28 июня 1816 года) Россия приобретала часть герцогства Варшавского, кроме гросс-герцогства Познанского, данного Пруссии, и части, уступленной Австрии. В польских владениях, присоединенных к России, введена была императором Александром конституция, составленная в либеральном духе. Русское дворянство, которое в ходе войны охватил «национальный» дух, было сильно возмущено таким интересом государя к польским делам. Поляки же, в свою очередь, не верили в искренность российского монарха.