Александр Александрович Богданов - [142]

Неверный перевод был издан в 1892 году, переиздан в 1905 году. В 1906 году в русском переводе данной статьи появились большие изменения; в переводе цитата продолжена: включено искаженное место – «не останавливается по сю сторону явлений»[811].

Плеханов знал о неверности перевода, поэтому он выбирал для цитирования только подходящие места, поскольку для «вещей в себе» подлинник был невыгоден. Богданов заставил задуматься: «Не надо быть юристом, чтобы сказать, как называется такой прием в судебной практике»[812].

Итак, Богданову удалось уличить Плеханова в умышленной фальсификации основ марксизма. При этом Богданов не собирался «определять» Плеханова в какую-либо категорию «любомудров» – он хотел найти в деятельности Плеханова доступный пониманию побудительный мотив. Он писал: «Я думаю, что Плеханов, несмотря ни на что, искренен… Попробуйте-ка защищать какие-нибудь старинные “вещи в себе” против организационного понимания форм – философии машинного производства: ведь это – пищаль против маузера. Или отстаивать истину абсолютную, застывшую, против истины живой, вечно растущей, организующей жизнь: ведь это – Талмуд против естествознания. <…> Поневоле вы потеряете всякое хладнокровие и начнете вести себя, как “герой на поле… брани”»[813].

Первопричину такого поведения Плеханова, как считал Богданов, следовало наблюдать на более глубоком уровне: «Судьба заставила его, одного из первых русских марксистов, популяризировать социально-философские и общефилософские идеи Маркса и Энгельса. Выполнил он это не без ошибок; но дело было полезное и необходимое, да и судить об этих ошибках тогда было некому». Общество требовало разрешения философских вопросов. Поэтому россияне обращались к Плеханову. «Так он попал в положение, которое, в конце концов, оказалось довольно фальшивым»[814]. То есть «в положение того, кому «дана дискреционная власть определять пределы марксизма»[815].

Чрезвычайно высокий авторитет Плеханова в социал-демократической среде стал причиной доверия к его антибогдановским высказываниям, тем более что работ Богданова «Приключения одной философской школы» (1908), «Падение великого фетишизма» (1910) и «Десятилетие отлучения от марксизма» (1914), содержавшие критику «марксизма по-плехановски», мыслящие читатели того времени практически не знали. А последняя из этих работ увидела свет только в 1995 году.

С учетом сложившейся ситуации нетрудно догадаться, чью именно сторону предпочла занять большая часть образованных членов партии вне зависимости от того, кого она поддерживала: меньшевиков или большевиков.

Полемика с Лениным

Постоянно увеличивающееся влияние Г. В. Плеханова не осталось незамеченным В. И. Лениным. Это было обусловлено еще и тем фактом, что некоторые меньшевистские публицисты считали, что «ревизионизм» Богданова присущ всему большевистскому лагерю, включая лидера фракции[816]. Для того чтобы снять эти обвинения, доказать свою приверженность идеям марксизма и укрепить идейную гегемонию большевизма в рядах социал-демократов, Владимиру Ильичу предстояло сделать сложный выбор.

Или дискредитировать Плеханова перед партийцами, что было бы рискованно, поскольку публикации Плеханова пользовались успехом среди марксистов, которые не допустили бы раскол РСДРП.

Или альтернативой могло стать переубеждение Богданова и его публичный отказ от устоявшихся философских взглядов, которые могли вызвать такие серьезные разногласия. Однако и эта затея могла привести к краху, поскольку эмпириомонизм философа основывался на достижениях естественных наук, о которых лидеры РСДРП имели отдаленное представление. Опровергнуть данные экспериментов путем абстрактно-логических построений было не под силу ни античным софистам, ни современным философам. Ситуация была неоднозначной, однако Ленину удалось разрешить ее, разыграв уникальную многоходовую комбинацию.

Заключалась она в следующем. Являясь председателем редколлегии большевистской газеты «Пролетарий», Ленин предложил никак не реагировать на философскую полемику между Богдановым и Плехановым, а также запретил любую поддержку какой-либо из сторон на страницах печати. Заключительное решение по этому вопросу было принято единогласно на Совете редакционной коллегии 11 февраля 1908 года. В итоге Богданов был лишен возможности отстаивать свои убеждения в печати. Большевистский «Пролетарий» придерживался своего решения о нейтралитете, а другие печатные российские издания не интересовали философские споры социал-демократов.

Однако оставались еще меньшевистские издания, но они поддерживали Плеханова. Что сделал Ленин? Он заключил политический союз с группой Плеханова и опубликовал в прессе внушительную монографию «Материализм и эмпириокритицизм. Критические заметки об одной реакционной философии», направленную против Богданова[817]. В своей работе он активно защищал марксизм и выступал против махизма, последователем которого был назван Богданов, несмотря на то, что последний еще в 1906 году в своей книге «Эмпириомонизм» достаточно прозрачно упомянул о том, что махистом он себя не признает: «Я перенял у Маха единственное – представление об индифферентности элементов опыта относительно “физического” и “психического”, о взаимозависимости этих элементов исключительно от связи опыта. Касательно учения о генезисе психического и физического опыта, в учении о подстановке, а также об “интерференции” комплексов – процессов на общем фоне мира, основанной на всех этих посылках – я исключаю что-либо общее с Махом»