Алекс Кросс. Территория смерти - [22]

Но так или иначе, игра началась, и ему нужно собрать свою долю даров этой щедрой земли.

Черный «мерседес» мчался на большой скорости вверх по холму к самой богатой части города, где жили иностранцы, — и прямиком в лапы к Тигру.

Как обычно, Тигр ждал свою добычу, проявляя исключительное терпение и выдержку, а когда подошло контрольное время, вышел на середину улицы, покачиваясь, изображая пьяного. Водитель «мерседеса» должен был или затормозить прямо перед ним, или сбить его и проехать дальше.

Возможно, только потому, что Тигр был очень высокий и крупный, водитель в последний момент ударил по тормозам и остановился. Он опасался за облицовку радиатора дорогого автомобиля: при столкновении с Тигром она получила бы серьезное повреждение.

Тигр хорошо видел сидевшего за рулем и ругавшего его последними словами чернокожего в куртке с галунами — фактически их отделяло друг от друга лишь безукоризненно чистое лобовое стекло. Тигр с быстротой молнии выхватил пистолет и сквозь это сверкающее стекло застрелил шофера и расположившегося рядом с ним на переднем сиденье телохранителя.

В следующую секунду подлетели его ребята и, встав с обеих сторон у задних дверей автомобиля, начали крушить ломиками дверные стекла. Затем, распахнув дверцы, они выволокли из салона визжавших от ужаса двух белых детей — мальчика и девочку.

— Не смейте их бить! — рявкнул Тигр. — У меня насчет этих сопляков свои планы.

Часом позже Тигр и двое захваченных им детей находились в бедной хижине на заброшенной ферме за пределами города. Теперь, правда, мальчик и девочка были мертвы и так изуродованы, что их не узнала бы и родная мать. И неудивительно: Тигр живьем сварил их в котле с кипящим маслом. Его работодатель выбрал способ убийства, наиболее распространенный в Судане. Что касается Тигра, то ему было безразлично, как умертвить их.

Тигр извлек из кармана сотовый телефон и набрал городской номер. Когда на противоположном конце провода сняли трубку, он не позволил родителям-американцам вставить хотя бы слово. Как не дал возможности заговорить ни представителям властей, ни местному боссу мафии, работавшему на нефтяную компанию и содержавшему наемных бойцов для защиты белых специалистов от нападений местных экстремистов.

— Если вы хотите снова увидеть Адама и Хлою, выполняйте все мои указания. Прежде всего храните полное молчание. Если кто-то из вас произнесет хоть слово…

Тут, ясное дело, подал голос коп, сидевший рядом с родителями, и Тигр сразу отключил телефон. Он позвонит им через некоторое время, сообщит о своих условиях и получит деньги не позже сегодняшнего вечера. Такого рода работу Тигр считал плевой, а лежавшие рядом трупики Адама и Хлои напоминали ему о капризных и жадных белых детях, которым он продавал игрушечных птичек недалеко от Версаля.

Тигр не испытывал к ним ни малейшей жалости, да и вообще никаких чувств. Он считал свои преступления бизнесом — не более того.

Так что Тигр заработал очередную значительную сумму.

А завтра найдет способ заработать следующую.

Глава двадцать восьмая

Я был полон решимости преследовать свихнувшегося убийцу и его банду всюду, куда бы меня ни забросила судьба. При этом я отлично знал, что моя миссия отнюдь не простая.

— Кто-то взял мой паспорт, — сказал я, со значением посмотрев на Нану. — Ты его похитила?

Проигнорировав этот вопрос, она молча поставила передо мной два яйца всмятку. Основательно переваренных и без поджаристого тоста, как я заметил чуть позже. Итак, война объявлена.

— Ну я, — наконец отозвалась Нана. — Ты ведешь себя как упрямое дитя, соответственно такое к тебе и отношение. Я конфисковала его, — добавила она через минуту. — Мне больше нравится «конфисковала», чем похитила.

Я отодвинул тарелку.

— Элли Кокс сейчас на небесах, потому что ее убил этот тип. И всю ее семью тоже. И еще одну семью — здесь же, в округе Колумбия… Только не делай вид, будто все это не имеет к нам никакого отношения.

— Не «к нам» — а к тебе и к твоей работе. Вот к чему это имеет отношение. — Нана налила мне полчашки кофе, после чего с независимым видом направилась в свою комнату.

Я крикнул ей вслед:

— А знаешь ли ты, что похищение заграничного паспорта — преступление, которое преследуется по закону?

— Коли так, арестуй меня, — ответила она, с силой захлопнув за собой дверь. Ну вот. Еще только шесть утра, а я уже проиграл первый раунд.

Мы с ней, каждый по-своему, готовились к этой конфронтации с тех пор, как я впервые упомянул о возможной поездке в Африку. Поначалу Нана вела себя довольно сдержанно, лишь клала по утрам на видное место статьи из «Таймс» с заголовками вроде: «Гибельная Дельта». Потом однажды выскользнула вечером из дома под предлогом посещения прачечной, после чего у меня на столике рядом с ключами появился конверт с вырезками из пространного пресс-релиза Би-би-си, пестревшими подчеркнутыми фломастером фразами: «Братоубийственная война в Нигерии», «Кровавые межплеменные конфликты» — и другими, в том же роде.

Поскольку я не обратил внимания на эти молчаливые печатные предупреждения, Нана стала ходить за мной по пятам с составленным ею длиннющим списком, громогласно перечисляя бесчисленные опасности и потенциальные риски, с которыми мне, весьма вероятно, предстоит столкнуться в этой неспокойной стране, будто я ничего об этом не знал. Между тем я давно уже составил в уме подробный и даже несколько больший список угроз, поскольку о многих вещах, касавшихся моей профессиональной деятельности, Нана не имела представления.