Алекс и Алекс 5 - [35]

– Вздыхает Карвальо. – По протоколу, её уже закапывать надо.

– Ну видишь… Пожалуйста, повремени со своей терапией. Не сбивай её внутренние настройки.

– Как долго?

– У меня за четверть часа устаканилось. У неё надо умножать в несколько раз. – Затем добавляю на Всеобщем. – Понял, исполняю. Возьму ещё одну форму из стопки?

Камила молча машет рукой в направлении двери.

* * *

Анна, явно тоже имеющая какие-то женские предчувствия и нахохлившаяся подобно скворцу, настороженно молчит всё то время, что мы разговариваем.

Мысленно благодарю всех богов, что у Хаас родной язык – не Portuguese. С нашей капитана сталось бы рубануть в лоб правду-матку даже в этом случае, упомянув и батюшку, и матушку, и прочих предков Анны. Причём, не факт, что всё сказанное оказалось бы правдой. Камиле бы хватило и того, что она искренне посчитала бы за таковую.

Анна, разумеется, выходит вместе со мной, поскольку направляется сейчас по делам Ассамблеи: упускать моментов отжать что-нибудь ненужное у федералов никто не планирует.

– А чем, ты думаешь, тебе поможет израильтянин?! – по дороге в следующий сектор интересуется, не врубаясь в мои планы, Хаас.

– Какая у меня сейчас самая большая проблема? С твоей точки зрения?

– В ретроспективе? Или в перспективе? – абсолютно логично и мгновенно парирует маленькая гений. – Уточняю потому, что на своём уровне вижу ровно две эти проблемы. Они обе большие, значимые, но лежат в разных направлениях. Одна в прошлом потому что, а вторая – в будущем.

– Ты умная, – киваю на ходу. – Всегда говорил. Ну, давай о перспективе. Чего прошлое зазря колупать, всё равно не исправишь.

– Твоя главная проблема в перспективе исходит из отсутствия у нас достоверной информации по последнему эпизоду, – без паузы отвечает она. – Мы не понимаем источников применения этого овода против тебя и твоей девушки. Причём, был ведь и первый эпизод. Получается, ты стоишь в свете прожектора и понятия не имеешь, сколько вокруг стрелков и как они близко.

– М-да уж. Неприятное ощущение, – впечатляюсь образностью её аналогии.

– А зачем тебе Фельзенштейн? – простецки и наивно спрашивает она. – Просто любопытно. Ну чем он может помочь, даже теоретически?

– Ну, как чем… Он привык надеяться только на себя, оттого давно подвесил тройку или четвёрку маленьких вертолётиков над территорией.

– А-а-а, я думала, у него только эти здоровые машины, транспортёры. – Удивляется Анна, перепрыгивая через измазанную краской плитку под ногами. – На которых мы с тобой к твоим собакам летали.

– Нет. Не только здоровые. Он того не афиширует, как и вся их страна, насколько я понял… но у них эта техника практически универсальна, для всех видов задач. На этих мелких штуках, – указываю в сторону ангара Моше, над которым и сейчас барражирует какой-то аппаратик, – камеры очень неплохого разрешения, совсем как в Корпусе на полигоне. А главное – они пишут картинку в режиме двадцать четыре на семь. Моше говорит, что от паранойи ещё никто не умер. А вот наоборот – сколько угодно.

– Ну и предусмотрительность.

– Он на второй или третий день в лоб заявил в штабе: у вас тут такое творится, что я, говорит, лучше подстрахуюсь. Вы тут друг друга валите, что уж говорить об иностранце, который может просто случайно попасться вашим под руку. Тем более, говорит, у вашего заказчика в штабе сухопутных войск тоже нет единого мнение касательно представленной Израилем линейки техники и её перспектив.

– А у нас правда так?

– Он говорит, правда. По его словам, промышленное лобби и лоббисты устоявшихся при госбюджете КБ заточены под иную техническую мысль. – К сожалению, не могу ей сказать, что Моше вовсе не унтер, а чуть покруче в чинах, поскольку это не моя информация. – «Технические революции и революции в тактике – это всегда выход из зоны комфорта и различные напряги. А кому на старости лет это интересно? Когда ты привык десятилетиями почивать на лаврах и не напрягаться; а тут какой-то… иностранец заставляет тебя напрягаться», – цитирую его мысли по этому поводу. В общем, он о своей безопасности заботится сам. И если, не дай бог, с ним что у нас случится, тьфу три раза… Запись на вон тех его носителях, транслирующаяся в том числе на его родину, даст в этом случае как минимум исчерпывающее представление о том, что происходило на открытых территориях Корпуса почти с момента его заселения сюда.

– А ты хочешь попытаться проанализировать территорию Корпуса до всех событий в его записях?

– Угу. – Вообще-то, есть и ещё кое-что. Но говорить об этом вслух будет, скорее всего, тоже неправильно.

Не то чтоб у меня были от Анны секреты. Просто не вся информация принадлежит мне.

* * *

Одна из кафедр Корпуса. В помещении присутствуют заведующий кафедрой и один из старших преподавателей.

– Как тебе удалось так быстро сориентироваться и всё понять? – искренне удивлённый заведующий кафедрой, не дожидаясь просьбы подчинённого, из высокого блестящего кофейника наливает две чашки кофе. Одну из них он тут же двигает вперед по столу. – Ты не подумай, что я сомневаюсь в результате. Но как-то необыкновенно быстро ты всё раскопал, не находишь?