Алекс и Алекс 2 - [79]

Ростом Фельзенштейн был под два метра, весом тоже хорошо за сотню (в килограммах, не фунтах). Многих регулярно вводили в заблуждение его очки, но тут ничего не поделаешь: когда по двое суток, без перерыва, с убитого монитора лично ведёшь беспилотники, сядет любое зрение.

Именно поэтому он никогда не носил линз: очки можно снять. Тогда глаза устают меньше, и работать со станцией можно нормально (собственно, это и есть основной плюс от близорукости).

В случае же необходимости лично пострелять (как и было в этот последний, злополучный раз, продлившийся несколько долгих недель), очки надеваются на нос гораздо быстрее, чем вставляются в глаза линзы.

А после последних, коротких, но достаточно интенсивных боевых действий (где его сводная рота ударных беспилотников оказалась в самой гуще событий), он приловчился стрелять и по размытому силуэту (без очков), и на слух, если ночью.

Не зря говорят, человек ко всему может приспособиться.

Говорливый антисемит упал, как подрубленный.

Чудесно понимая, что шансов против четырёх одарённых немного, Моше не стал рассусоливать. В людях он понимал неплохо, в жизни видел достаточно. Он понятия не имел, зачем этим местным учащимся нужно в гостиницу, ещё и нелегально. Но окажись он замешан в этом, можно ставить сотню против ржавой крышки от пива: его проблемы в этой стране после этого только начнутся. И никто не посмотрит на то, что он командировочный и вообще из другой армии.

Не надо было тогда спорить в штабе, блин… А лучше – вообще надо было валить из армии.

Фельзенштейн, просчитав рисунок ситуации, тут же схватил двоих оставшихся на ногах парней за одежду и дёрнул на себя: с одарёнными нельзя разрывать дистанцию. А накоротке, пусть ещё попробуют сделать что-то с его габаритами.

Девчонка была отпущена, как не представляющая особой опасности (если честно, на самом деле просто не поднялась рука: мужики всё же иное). Ударить её он вполне успевал, но не стал этого делать.

Как оказалось ровно через четверть минуты, напрасно.

Моше успешно сбил с ног одного, ударил кулаком в лицо второго.

И рухнул на колени от инфразвукового удара. Девка оказалась с энергией, а не с воздухом, как мнилось поначалу.

Ничего. Они не в курсе, что ему нужно ровно пятнадцать секунд. В отличие от местных, в его армии и эта ситуация не считалась проигранной. Надо просто прийти в себя в ускоренном режиме. Затем достать ствол и просто перестрелять придурков. Природное предчувствие говорило, что идти на поводу либо договариваться нельзя.

В этот момент очень больно прилетело по рёбрам: первый уже пришёл в себя и теперь вымещал зло.

Затем к нему присоединились второй и третий. Девица безучастно наблюдала со стороны.

Пятнадцать секунд давно прошли, с шоком после инфраудара Моше уже справился. К сожалению, получалось всё труднее вертеться не земле, оберегая важные части тела от ударов: успокаиваться троица явно не собиралась.

– Нам от него нужен только отпечаток пальца, – раздалось со стороны девчонки. – Дверь откроется. Потом вы его отнесёте в медблок.

– Да сам оклемается, – неуверенно возразил кто-то из парней, старательно пиная Фельзенштейна.

Несмотря на крайне неподходящий момент, Моше мысленно похвалил сам себя: его палец им ничего не давал. Только они об этом не знали.

Выматерившись на родном языке, он попытался сделать скрутку на земле и встать на ноги. Но вначале был сбит с ног ударом воздушного кулака, потом повторно прилетело инфрой, уже послабее.

– Кажется, он не понял, – прозвучал следом голос первого. – Что такое послушание.

Надо было доставать ствол, а не рваться на ноги, отстранённо подумал Моше. До чего ж обидно…

Раздавшийся откуда-то сбоку крик «Allah’u Akbar!» моментально вывел его из сомнамбулического состояния и, кажется, даже добавил сил.

Голос явно не принадлежал никому из этой четвёрки.

Моше, кажется, за секунду сделал невозможное и пришёл в себя.

Он уже осмотрелся за доли секунды и достал заначенный как раз для такого случая «барак», когда подлетевший откуда-то сбоку пацан без разговоров врезал девчонке по зубам, сбивая с ног.

Затем пнул под коленку того, что нависал над Фельзенштейном.

Ещё двое получили по капсуле из местного штатного инъектора, и тоже повалились рядом с Фельзенштейном. Который, в свою очередь, успел стукнуть по затылку попавшего в его руки первого; и теперь мгновенно плавно перетёк из положения «лёжа» на ноги.

– Ещё не понятно, что хуже, – пробормотал Моше сам себе.

– As-salamu’aleikum, – вежливо поздоровался неожиданный помощник, вводя Фельзенштейна в ещё большее состояние когнитивного диссонанса. – Kayf'halikm[5]?

Когда я приближаюсь к своему корпусу, Алекс предупреждает меня о происходящем заранее. В итоге, к самому зданию я прохожу, скрываясь за кустами. И на открытое пространство выныриваю в последний момент, уже изготовившись.

Саяра и трое каких-то козлов с третьего и второго курсов вовсю месят долговязого и достаточно крепкого араба: выглядит он, как араб, матерится по-арабски, и Алекс сообщает, что в одном деликатном месте он надлежащим образом обрезан.

На всякий случай, параллельно с оказанием помощи, предупреждаю его о том, что я свой (как говорит Алекс, есть на этот случай свои универсальные маркеры). Сам парень не промах и, старательно вертясь под их ударами на земле, он ровно в секунде от того, чтоб достать ствол.