К Коротышке Матеуш относился скорее снисходительно, чем с любовью. Понятно, что у Камилы в адрес пацана сработал банальный материнский инстинкт. Тем более что самой Карвальо, по его личным меркам, замуж было пора давным-давно.
Однако, скорое замужество подчинённой в её же карьерные планы не входило никак, а законов природы никто не отменял. Итогом вполне ожидаемой сублимации стало её общение на короткой ноге с малолетним соискателем Корпуса, имеющим, впрочем, два значительных плюса (в отличие от остального контингента).
Во-первых, Коротышка говорил на одном с ними языке. Да и характером он не сильно отличался от большинства гоняющей в футбол с утра до ночи гопоты, которой так богаты предместья того же Рио.
Во-вторых, попав каким-то чудом в Корпус, пацан реально из кожи лез, пробиваясь вверх, как подорожник сквозь асфальт.
Матеуш, как главный в своём блоке, из любопытства полистал личное дело соискателя с одинаковыми именем и фамилией.
Тот, оказывается, и образовательных курсов набрал, как не в себя (и пока ухитрялся по ним успевать, судя по ведомости).
И формальную работу на полигоне он гнал с опережением графика (это ему сказал старый товарищ, Бак, с которым в своё время… не важно. Не обо всех ветеранах ещё можно говорить вслух. У того же Бака остались и кровники, и недоброжелатели. Он вон даже и имя, и внешность сменил тут, вместе с общим стилем. На всякий случай).
Сейчас Коротышка обратился, пользуясь личной оказией, с дурацкой просьбой. Любого другого майор бы послал сразу и надолго, но сообщение пацана почему-то дочитал до конца. Затем, поддаваясь внезапному импульсу, зачем-то ответил положительно.
Возможно, дело было в том, что Алекс всеми силами искал точки опоры в этой жизни. Не переходя при этом граней того, что сам Матеуш считал недопустимым.
Ладно, препарат всё равно ещё какое-то время действует (на всякий случай). И эту девчонку пострадавшую местами жалко. Она хоть и клановая (то есть, с промытыми мозгами и серьёзными завихрениями на тему собственной исключительности, только по праву рождения), но не самая тупая из них всех. Опять же, Коротышке такой товарищ в будущем может пригодиться. Ему, вон, ещё полста тысяч где-то искать. За чистейшей воды самооборону.
Бог с ним. Нарушение весьма небольшое, а на должности майора – так и вообще не ловленное. Если у молодёжи получится как-то решить проблему нейтрализации одной достаточно нехорошей записи, так тому и быть.
А Матеуш проследит, чтоб всё прошло в допустимых рамках.
Невзирая на профильное образование и профессиональное понимание процессов в психике, майор категорически не хотел признаваться сам себе: несмотря на три с половиной десятка лет за спиной, он до сих по не вышел из того беззаботного возраста, когда тоже гонял в футбол с утра до ночи. В пригородах одного двенадцатимиллионного города, находящегося далеко в южном полушарии, на другом конце цивилизации.
* * *
– Доктор, мне нужно выяснить, снимали ли эти козлы сразу онлайн или только записывали на телефон, – в медсекторе не трачу времени и сразу перехожу к делу.
– Что дальше? – нейтральным на вид тоном спрашивает Матеуш, косясь на мою спутницу.
– В любом из вариантов, планируется уничтожить запись. По мне, тиражирование такого материала в пабликах в любом сценарии неправильно. – Пожимаю плечами.
– Ты согласен, что можешь таким образом очень подставить лично меня? – уточняет врач.
– Я вначале планировал вообще залезть через окно, чтоб вы и не знали, что я тут, – честно рассказываю весь расклад. – Моя логика: если вы не знаете обо мне, то и помешать не сможете. Но потом я подумал, что это не совсем правильно по отношению к вам.
– Как бы ты добивался ответа от них? – Интересуется майор. – Если бы твой собеседник отказался говорить с тобой?
Вместо ответа, красноречиво смотрю на свои руки.
– А отвечал бы потом я? – Матеуш делает полуоборот на вращающемся стуле, подкатывается к столику, хватает с него огромное яблоко и с хрустом впивается в него зубами. – Ты понимаешь, что, случись что с пациентами в стационаре, виноваты будем мы, а не ты?
– Потому и изменил точку зрения, – ворчу, опуская взгляд. – И пришёл лично договариваться.
– А я специально позвал тебя, чтоб поглядеть тебе в глаза и сказать это всё лично. – Майор серьёзно смотрит на меня. – И ладно, допустим, сейчас дежурю я. А если бы была очередь Камилы? И если б ты угробил кого-то, за кого на тот момент времени отвечала она?
