Альдана. Четыре новых человека - [62]

— Получается, Роджер — гений? — скептически произнесла Алина.

— Что ты, он вряд ли талантливее вас! — воскликнула Марика. — Кто знает, может, гениями окажетесь как раз вы, время покажет.

Все переглянулись. Над словами вампирши стоило задуматься, так что до половины седьмого, когда все предстали перед домом, где жил квартальный, в компании не завязался ни один живой разговор: каждый про себя старался понять те произведения «искусства», с которыми он когда-либо сталкивался, и кое-кто был близок к выводу, что жизненных гениев тоже не сразу признают. Один раз только Алина спросила Эрика, почему он и Аксель пошли с ними, если и так знают все законы жизни в Денаувере. Парень ответил, что, во-первых, у них много свободного времени, во-вторых, друзьям может понадобиться моральная поддержка. «В-третьих, знание жизни — самое высокое искусство, — вдруг добавил Аксель и, поймав на себе несколько удивлённых взглядов, пробормотал: — А что? Так обычно Марика говорит». Дашка попыталась представить, в каких случаях. Игра воображения оказалась настолько увлекательной, и ожидание того, что не сегодня-завтра друзьям расскажут ещё больше, чем может создать фантазия, и маленькое, но упрямое желание осуществится, — всё это приводило в тихий восторг, который даёт столько энергии, что прожить этот день и несколько следующих можно будет с неимоверной лёгкостью. Из транса счастья вывел голос Роджера:

— Да, я рано обрадовался. Джейк, Дерик, Алекс, Дарья, Теона, Элли, скажите мне, пожалуйста, почему никто из вас не соизволил следить за тем, что творится вокруг вас, как я вам вчера объяснял?

Унизительное виноватое молчание.

— Теперь вопрос к вам, господа Эрик и Аксель. Почему вам показалось, что эти парни и девушки — профессиональные охотники на магических хищников, и они не нуждаются в том, чтобы им напоминали о правилах безопасности?

Аналогичный ответ.

— Впрочем, Марика тоже отличилась, раз завалилась спать вместо того, чтобы присутствовать с нами. Уверена, что видит людей насквозь, вот и будет считать вас всех умными, сознательными и ответственными. Ошибаться в людях вот так вот — это смертные приговоры им подписывать!

Он перевёл дух. Друзья хмурились. Бесспорно, Роджер прав и возразить ему нельзя. Потребовать более мягкого отношения к себе? Каждый из компании украдкой глянул на Эрика и на Акселя. Молодые люди упрёки перенесли, кажется, весьма безболезненно. То ли привыкли, то ли… Неужели местная действительность настолько сурова, что полагаться на себя — самое нелепое решение?

Алина рассеяно шагнула назад и наступила на что-то. Она посмотрела вниз — её передёрнуло. В лохматой траве валялся расколовшийся надвое череп с чрезмерно большими глазницами. Друзьям сразу полезло в глаза: остров-то усеян жутко желтеющими костями. Вечером этой жути не было, все готовы были поклясться, что это появилось утром или, что кажется более вероятным, ночью. С опозданием все поняли: так и есть, кости были обглоданы совсем недавно. А спустя ещё мгновение убедились в этом окончательно.

Из леса показался дракон, и первое, что выцепил его кровожадный взгляд, была стайка летунчиков, летящая над болотом. Хищник рванул к ним, разверзнув гигантскую пасть — зверьки кинулись врассыпную, но одному не повезло, он оказался ближе всех к дракону и исчез за сомкнутыми зубами монстра. Раздался омерзительный хруст. Сделав пару движений челюстями, дракон выплюнул осколки черепа. И всё — моментально, будто разгрыз орех. Щёлкнув зубами и облизнувшись, он полетел дальше, через квартал, вертя во все стороны башкой: выискивал следующую жертву.

Скрипнув в порождённой расстройством тишине дверью, из дома вышла девочка, огляделась, вздохнула, взяла прислонённые к стене возле входной двери грабли и принялась сгребать в кучу обломки костей со всего островка. Закончив (пока она делала невесёлую работу, друзья ошеломлённо наблюдали за ней), девочка пробормотала короткое заклинание, куча вспыхнула уже привычным гадким ядовито-зелёным пламенем и исчезла.

— И так каждый день, — объяснил Эрик. — Они до обеда по кварталу разгуливают, вы вчера просто ни одного не застали, а возле дома мы уже убрали.

Снова треск раскалываемой кости и сосредоточенное чавканье полоснули по ушам, но теперь доносились они откуда-то со стороны. Нет, с разных сторон.

— И ничего поделать нельзя? — возмутилась Теона. — Мы должны спокойно на это смотреть?

— И слушать, — проворчала Дашка, мрачно взирая с островка. В утренний час жизнь Денаувера оказалась активной и шумной, но значительная доля этой жизни приходилась на грубую борьбу за существование.

Всё пространство вокруг заполнялось отчаянными вскриками (что бы ни думал Роджер, навыки самозащиты почти ни у кого не были доведены до автоматизма, ко всему прочему, мгновенный испуг — сильнейшая вещь), хлюпами и всплесками болотной воды, когда из неё выстреливали чьи-то щупальца, плотоядным рыком, клацаньем зубов, воплями, требующие немедленной подмоги или подсказывающие, с какой стороны секунду спустя начнётся атака очередного обладателя острых клыков. Теперь всё виделось под другим углом, который поменялся из-за пинка действительности. Да, здесь каждый был готов сломя голову броситься спасать другого, и в то же время относился к приятелю как к любимому домашнему животному: если вдруг ваша собачка умрёт, вы, конечно, расстроитесь, но вскоре начнёте искать ей замену.