Альбинос - [2]

— Лежи!

Рядом грохнул выстрел, за ним еще один, и внезапно раздался леденящий, оглушительный вой.

III

... Кто-то потрогал студента за плечо, и тот в испуге вскинулся.

— Тихо, тихо, — скрипуче произнес дед. — Полежи пока, полежи, сейчас огонь разведем, все в порядке будет.

Тот сел, передернулся. Болел бок и немного локоть. Все остальное было цело. Кряхтя, он поднялся, проковылял и опустился на какое-то бревнышко возле деда.

— И что это такое было?

— Волк, — спокойно произнес дед. — Простой волк.

Помолчав, он добавил:

— А может, и не волк — оборотень. Начал охоту, почти достал тебя, малость не рассчитал...

— Кто? — студент слегка заикался, — Оборотень? Так их же не бывает! Это ж сказка, они ж не настоящие!

— Да уж, сказка. Сказочнее некуда! Вон посмотри, что твоя «сказка» наделала, — он махнул рукой куда-то вбок.

Студент послушно встал и, сделав два шага, наткнулся на тело лошади. В неверном свете костра была видна рваная рана на ее шее. В широко раскрытом черном глазу лошади ничего не отражалось. Сладко пахло кровью. Молодой человек громко сглотнул.

— Мне показалось, что вы стреляли?

— Стрелял, точно, — отозвался дед. — Да что толку, тут не такие пули нужны.

— Серебряные, да? — тихо спросил студент.

— Серебряные, ну, может, и серебряные, — протянул дед. — Только я бы предпочел обычный Калашников, с двумя рожками, да чтоб пульки там были со смещенным центром, чтоб его внутри всего пошинковало, как капусту! Тогда бы он точно не встал... Ишь гад унюхал, на чужую территорию поперся, мало ему своей, так он... — дед не договорил закашлялся и. искоса глянув на своего спутника, продолжил: — Оживет ведь гад, как пить дать оживет! Только бы попозже, не то...

— Так что ж нам делать- то, а? — голос студента предательски дрожал.

— Да ничего, ждать утра, авось повезет — сплюнул в костер дед.

Потом посмотрел на часы и спросил:

— Слышь, студент, а все же, чего это ты вдруг занялся оборотнями, а? Да еще и сюда приехал? Или это случайно вышло, а?

— Ну, в общем-то, можно сказать, что не так уж и случайно. Просто мой преподаватель в институте, Иван Федорович, сам из этих мест, из Михайловского кстати. Вот он и посоветовал мне поехать сюда, тем более что здесь, как он говорил. среди местных много легенд об оборотнях ходит. Правда, раньше я все никак не мог приехать, дел много было. Вот только сейчас и освободился, вырвался.

— А-а-а, Федорыча-то я знаю, — откликнулся дед.

— Ну вот это он и приохотил меня к теме оборотней в русской мифологии. Он меня в институте заставлял изучать хроники, сказания, легенды. А сюда я приехал, собственно говоря, на свой страх и риск, не предупредив никого. Сюрприз хочу сделать Ивану Федоровичу.

Дед слушал внимательно, не прерывая. Потом откашлялся и спросил:

— Значит, никто не знает, что ты приехал сюда, да? Ну ладно... Слушай, студент, а хочешь живого оборотня увидеть, а? Так сказать, сказку сделать былью, а? Ну, смелей, это не страшно, да и потом одно дело читать, а другое — самому, а? Собака — она собака и есть, только чуток побольше, верно ж ведь? Ну что, увидеть хочешь? Безопасность гарантирую! Слово даю!

Дед ухмыльнулся, легко поднялся, прислонил ружье к стволу дерева, потом выпрямился и, запрокинув голову к черному небу, завыл. Вой несся на одной ноте, и был он какой-то выматывающий душу, полный безысходной тоски и жалобы. Внезапно фигура деда в колеблющемся свете костра начала оплывать и оседать. Миг — и перед студентом стоял волк. Он был огромен! Янтарно-желтые глаза внимательно следили за человеком... Исчез он так же быстро, как и появился.

— Ну как, студент, впечатляет? — голос у деда был слегка запыхавшимся.

— Еще как, — выдавил тот. — Классно!

— Сам-то не желаешь попробовать?

— Что, прямо сейчас, прямо тут?

— Ну да, — кивнул дед, — время как раз подходящее, так что... — Он развел руками. — Давай попробуй, каково это — быть оборотнем!

Студент решительно кивнул головой:

— Хорошо! А как? И главное, чтоб я обратно так же легко превратился, как только захочу, идет?

Дед всплеснул руками:

— Конечно, конечно, тебе же ничего не грозит, не бойся! Только в точности делай все, как я скажу, хорошо?

Студент кивнул.

— Техника превращения сложна только в самом начале, — подмигнул дед. — Стоит попробовать, и все пойдет как по маслу. Сможешь превращаться где угодно и когда угодно, даже без ножа... А сейчас смотри, берем нож, втыкаем его в пень... Ты кувырнутьоя-то через пень сможешь?

Студент подошел к пню. Пень как пень, поросший мхом, подгнивший.

— Ну, давай, не бойся, все будет хорошо! Захочешь обратно — перекувырнись точно также, и все!

Нож отсвечивал красными отблесками огня, и казалось, что он дрожит и извивается па пне, как язык пламени.

IV

Он упал очень удачно, мягко спружинили лапы. Волна запахов, доселе незнакомых и резких, захлестнула его, он испугался и взвизгнул. Треснула ветка. Он поднял голову и увидел деда. В руках его было ружье.

— Уж извиняй, милок, да больно ты красив! Давно я такую шкуру ищу! Твой Федорыч-то и бабки хорошие обещал за тебя, а ты вот все никак не ехал! Уж как он тебя ехать сюда уговаривал! Уж сколько мы тебя тут ждали-то! Дождались! Так что уж не серчай, но капец тебе пришел. А шкура у тебя зна-а- атная! Это ж надо — волк-альбинос! Редкость! Баксов тыщу отвалит, не меньше, точно!