Альбигойские войны 1208—1216 гг. - [11]

Посему мы сочли за благо советовать архиепископам и епископам, чтобы они, увещевая свои паствы молитвами, а также наставлениями и дружным подчинением спасительным распоряжениям и повелениям наших легатов, содействовали послединм во всех тех случаях, в которых они решат дать им повеление по желанию своему или их храбрых соратников; сим извещаем их, что всякое обнародованное постановление легатов не только против мятежных, но и против ленивых мы повелеваем признавать как бы одобренным нами и выполнять беспрекословно.

Написано в Латеране, шестого марта, лето же папствования одиннадцатое» (10 марта 1208 г.)[22].

Римская государственная канцелярия, как и надо было ожидать, проявила необычную деятельность в дни получения известия об убийстве Петра. Тем же числом были помечены и другие буллы, написанные по данному поводу и содержавшие ряд мер и распоряжений, имевших великие последствия.

Архиепископ Лионский должен был требовать от своей епархии содействия «в столь святом деле, в службе, достойной Господа». Аббат Арнольд получил вместе с ободрением и извещение о назначении ему помощника в лице епископа Консеранского, с которым вместе он «должен благоразумно и неотступно ведать дело вселенской Церкви, как укажет Господь».

Среди конклава и в голове его вождя создавались различные политические соображения и планы. Архиепископу Турскому и епископам Парижскому и Нивернскому было поручено действовать к возбуждению французского короля и вельмож против еретиков. Все графы, бароны и народ французский получили подобное же послание, как и сами южане[23]. Епископу Турскому и местным цистерцианским аббатам предписывалось употреблять все усилия, чтобы короли французский и английский как можно скорее помирились или хотя бы немедленно заключили перемирие, дабы тем не подавали дурного примера своим поведением ввиду церковных бедствий.

Политика королей французского и арагонского

Но важнее всего и, вместе с тем, труднее было убедить Филиппа Августа содействовать Церкви и целям папы, а без него все планы расстраивались. Читатели могут припомнить, в каких отношениях находился с ним Иннокентий по поводу дела Ингебурги. Возмущенный вмешательством Рима, своей вынужденной уступкой, интердиктом, рядом оскорблений, находившийся и теперь под каким-то гнетущим взором Иннокентия, король мог или решительно отказать в помощи, или доставить римской курии затруднения. Но Иннокентий, всегда счастливый, не терял надежды на успех, и когда писал к Филиппу. Он смотрел на эту грамоту как на воззвание к фанатичному духу средневековых народов. Оттого-то в этой булле использованы особые приемы, то обличительные, то делающее ее скорее грозным обращением могущественного государя ко всему миру, чем посланием представителя высшей духовной власти. Эта булла – один из лучших литературных памятников европейской теократии.

«Если твоя королевская ясность, обозревая своим взором всех государей мира, сознает себя преимущественно пред другими осененным покровительством Господа, который no благости своей, а также по заслугам, которые ты и предки твои сделали перед врагами его, и так как многочастно имя твое достойно прославления, то и почиет на тебе благодать в настоящем и уготовалась слава в будущем, особенно потому, что, доверяясь одной Святой католической и апостольской церкви, ты всегда ненавидел и чуждался секты еретического нечестия». Затем, изложив все подробности убийства легата и сделав указание на необходимость крестового ополчения, папа обращается прямо к королю, восклицая: «Итак, гряди, воин Христов, гряди, христианнейший государь, да подвигнется благочестивейший дух твой стоном святой вселенской Церкви, и да будешь ты самым ревностным в отмщении столь великой несправедливости к Богу твоему. Услышь, как взывает к тебе кровь праведника и побуждает стать щитом Церкви против тирана и врага веры. Если кто до сих пор со славой вооружался за мирское дело, то тем более достоин хвалы ополчившийся за Христа, который тяжко гоним своими недостойными рабами. Восстань в удобное время для совершения праведного суда и не отврати ушей своих от вопля Церкви, неумолчно взывающей к тебе: “Восстань и суди дело мое”. (Псал. LXXIII). Посему, возлюбленный сын, возьми меч против злодеяний, и прими славу добрых от Господа, соедини меч свой с нашим, дабы мы отомстили столь позорным и дерзновенным злодеям. Последуй Моисею и Петру, этим двум отцам обоих Заветов, обозначивших единство между царством и священством, из которых один основал царство священническое, а другой наименовал царственное священство… И князь Апостолов говорит: “Вот два меча” (Лука XXII), – и, наконец, сам Господь ответом своим показал, что есть два меча, вещественный и духовный, содействующие друг другу, из которых один помогает другому. А так как, после убийства сказанного праведника, Церковь в странах тех находится в тоске и печали, без помощи и утешения, вера же погибла, мир исчез, а еретическая язва и ярость вражеская восторжествовали, и также принимая в соображение, что, с начала бури, нет достаточного утешения в религии и что корабль церковный представляется совершенно погибшим в крушении, мы обращаемся к твоей королевской честности и увещеваем тебя, отпуская тебе прегрешения твои, с доверием на благость Христову, дабы в такой крайности и великой необходимости ты не замедлил прийти на помощь… Мы же не перестаем ожидать, что ты будешь напрягать все усилия к умиротворению тех народов, ибо твое призвание царственное в государстве своем – водворять дело мира, подобно мудрейшему из царей, Соломону, который, пред лицом Бога вечного, призван был быть миротворцем. Всеми путями, какими направит тебя Господь, ты будешь стараться уничтожить вероломство еретическое, как и последователей нечестия, сражаясь с ними рукою могучей и дланью далеко простертой, суровее, чем с сарацинами, ибо они суть хуже них. Помимо этого, повелеваем тебе, если вышеназванный граф Раймонд, который, заключив союз с духовною смертью, пока продолжает грешить и пока не отказывается от своих преступленй, вздумал бы избрать иной путь в покаянии, определенном ему, и, с лицом, покрытым бесчестием, воспринял бы намерение снова искать имя Божье и дать должное удовлетворение нам и Церкви или, скорее, Богу, то все-таки желаем тебе не переставать пользоваться над ним предоставленными тебе королевскими правами, изгоняя его самого и последователей его из замков и лишая их земель, им принадлежавших. Очистив долины от еретиков, ты водворишь католических жителей, которые, следуя уставам твоей правоверной веры и пребывая в святости и справедливости, под твоим счастливым правлением, не перестанут служить пред Господом»