Альберт Эйнштейн: творец и бунтарь - [35]

Вскоре после Сольвеевского конгресса Мария Кюри откликнулась на эту просьбу следующей яркой характеристикой Эйнштейна:　

«Я искренне восхищалась работами, которые были опубликованы г-ном Эйнштейном по вопросам современной теоретической физики. Думаю, впрочем, что физико-математики единодушно признают, что это работы самого высокого класса. В Брюсселе на научном конгрессе, в котором участвовал и г-н Эйнштейн, я могла оценить ясность его ума, осведомленность и глубину знаний. Нам известно, что г-н Эйнштейн еще очень молод, но это и дает нам право возлагать на него самые большие надежды, видеть в нем одного из крупнейших теоретиков будущего. Я полагаю, что научное учреждение, которое создаст г-ну Эйнштейну необходимые условия для работы или предоставит кафедру на таких условиях, каких он заслуживает, сделает это к чести для себя и, несомненно, окажет большую услугу науке».

Среди тех, кто высказался в поддержку Эйнштейна, был Пуанкаре. Его письмо представляет особый интерес. Вот что он писал:

«Г-н Эйнштейн — один из самых оригинальных умов, которые я встречал. Несмотря на свою молодость, он уже занял весьма почетное место среди виднейших ученых нашего времени. Больше всего нас восхищает легкость, с какой он принимает новые концепции, и его умение делать из них всевозможные выводы. Он не держится за классические принципы и, если перед ним возникает физическая проблема, быстро рассматривает все варианты ее решения. В его мозгу это выливается в предвидение новых явлений, которые когда-нибудь можно будет проверить экспериментально. Я не утверждаю, что все его предсказания выдержат проверку опытом в тот день, когда такая проверка станет возможной. Поскольку он ведет поиск во всех направлениях, следует ожидать, что большинство путей, на которые он вступает, приведут в тупик, но надо надеяться, что хоть одно из указанных им направлений окажется правильным и этого вполне достаточно. Именно так надо поступать. Задача математической физики и заключается в том, чтобы ставить вопросы; решить же их может только опыт».

В январе 1912 г. Эйнштейну предложили занять на 10 лет должность профессора в Цюрихском политехникуме. В то время он был нарасхват. В Праге он получил приглашение занять место профессора в Утрехте и Лейдене, причем в Лейдене — в качестве преемника Лоренца, который собирался уходить в отставку. Получил он приглашение и из Вены, причем там ему предложили поистине королевский оклад. Но сердцем Эйнштейн был в Цюрихе и дал согласие перейти туда. Летом 1912 г. он писал Цангеру, комментируя предложение из Вены: «Я отказался… Было бы крайне неблагородно с моей стороны „продавать“ себя таким образом за спиной других».

Итак, в октябре 1912 г. Эйнштейн, теперь уже профессор, возвратился в тот самый Цюрихский политехникум, где много лет назад он провалился на вступительных экзаменах и где позже безуспешно пытался получить работу. В следующей главе мы расскажем о той важной работе, которую вел в Политехникуме профессор Эйнштейн. После того как Лейденскому университету не удалось заполучить его к себе, Лоренц выбрал своим преемником Эренфеста.　

Однако пребыванию Эйнштейна в Цюрихе суждено было стать непродолжительным. Планк и Нернст вынашивали планы добиться его переезда в Берлин. И летом 1913 г. они отправились в Цюрих, чтобы сделать Эйнштейну следующее предложение: он будет уже в тридцатилетием возрасте избран в прославленную Прусскую академию наук; как член Академии он будет получать специальное жалованье; ему будет присвоено звание профессора; он станет директором нового научно-исследовательского отдела Института кайзера Вильгельма; будет работать бок о бок с самыми выдающимися учеными Германии; более того, он сможет сам решать, заниматься ему преподаванием или нет, и, если пожелает, сможет все свое время и энергию отдавать научным исследованиям.

Таковы были условия этого предложения. Все говорило за то, что оно получит официальное одобрение. Но примет ли его Эйнштейн? Тщательно все обдумав, он решил, что не должен отказываться.

Не следует забывать, что, когда Планк и Нернст прилагали все усилия к тому, чтобы Эйнштейн оказался в Берлине, они еще не разделяли его квантовую теорию света, а он в свою очередь еще не сформулировал во всей полноте свою фундаментальную общую теорию относительности. Даже без этих двух выдающихся работ они считали Эйнштейна величайшим ученым своего времени.

С помощью Нернста, Рубенса и Варбурга — ведущих берлинских ученых, членов Прусской академии наук (всех их Эйнштейн упоминал в письме Цангеру о Сольвеевском конгрессе) — Планк составил прошение в министерство образования; все четверо подписали этот длинный, написанный от руки документ. Документ представлял Эйнштейна как ученого, действительно достойного всевозможных почестей со стороны государства, несмотря даже на то, что имел швейцарское подданство, был евреем и категорически отказывался от принятия германского гражданства.

Эйнштейн испытывал некоторые опасения — будут ли у него и впредь появляться, как бы по заказу, новые идеи. Он даже сравнивал себя с курицей, от которой ожидают яиц; между тем много позже он заметил, хотя и в другой связи, что «все идеи от бога». Кроме того, он по-прежнему не доверял германскому милитаризму, но предложение было слишком уж соблазнительным, и в апреле 1914 г. Эйнштейн с семьей покинул традиционно нейтральную Швейцарию и переехал в Берлин. Он достиг вершины своей карьеры и был известен ученым всего мира. Правда, его еще не знали широкие круги общественности.