Альбатросы любви - [21]

Вздохнув с облегчением, Зен встала под душ и тщательно намылилась. Теплая вода, струящаяся по телу, снимала усталость и напряжение.

Она уже вытиралась, когда вспомнила, что не захватила чистое белье. Завернувшись в простыню, Зен на цыпочках проскользнула в спальню, стараясь не разбудить Дэймона.

Несколько секунд ушло на то, чтобы добраться до полок старого дубового гардероба, где она хранила свое белье. Разинув рот, Зен уставилась на аккуратную стопку мужских рубашек, лежавшую там.

— Я переложил твои вещи на другую полку, — послышался голос Дэймона. — Ты такая низенькая. Я подумал, ты не станешь возражать против того, что у тебя теперь три нижние полки, а у меня три верхние.

Она повернулась и увидела, что он лежит, опершись на локоть, и наблюдает за ней. Зен стала искать свои вещи, ругая мужскую бесцеремонность.

— Когда ты успел внести багаж? Я что-то не видела.

— Когда ты убирала посуду. — Он пожал голым плечом. — Я был уверен, что ты не станешь возражать.

— Ну так вот, я возражаю. — Она сделала шаг к кровати. — Это мой дом, а не одно из обширных владений Аристидисов!

— Я знаю это. — Он медленно потянулся. Зен не могла оторвать взгляда от его обнаженной груди, когда одеяло спустилось до пояса. — Удобная кровать! Я этого не ожидал. Хотя немного коротковата.

— Это не твоя постель. — Зен испытывала желание опрокинуть его вместе с кроватью в озеро. — Как ты осмелился? — начала она, затем тревожно вскрикнула и подалась назад, когда Дэймон устремился к ней. Ее протесты ни к чему не привели. С кривой улыбкой Дэймон сжал ее плечо. Короткий рывок — и она, запутавшись в простыне, очутилась в его объятиях.

— Здесь твое место, — сказал он мягко, глядя на возлюбленную с высоты своего роста.

— Мальчики, — предостерегла Зен, чувствуя, как ее бросило в жар.

— Спят, — коротко бросил Дэймон. — Я слышал, как ты на цыпочках спускалась от них. — Пылающая страсть в его глазах и сердила Зен, и ослабляла желание сопротивляться. — Ты так красива… так обворожительна и вместе с тем так миниатюрна. — Он тихо засмеялся, когда она показала ему язык. — Элен была гораздо выше тебя и пышнее. Ты не гречанка, Зенобия Аристидис.

— Это не моя фамилия, — проворчала Зен. — Кроме того, гречанки сами распоряжаются в своем доме.

— Да, но они более утонченны, более тактичны. — Дэймон вновь засмеялся, припав губами к ее шее. — У меня ощущение, что, если я рассержу тебя после нашей женитьбы, ты переедешь меня моим же автомобилем.

— Да, это так. Но мы не поженимся. Это фиктивная помолвка! — Зен вспыхнула, когда его губы прикоснулись к ее груди.

— У тебя миленькая крошечная родинка на левой груди… вот тут. Я вспоминал о ней все эти годы, — нашептывал Дэймон, припав к соску губами. — Твоя кожа совершенна, такая розовато-белая. — Его губы скользили вниз, заставляя молодую женщину дрожать от наслаждения.

Дэймон сорвал с нее простыню и не отрывал глаз, полных желания, от обнаженного тела. Его дерзкий взгляд горячил ей кровь, заставляя учащенно биться сердце. Их тела слились, повинуясь какой-то неведомой, неподвластной им силе. У Зен перехватило дыхание, когда она в полной мере ощутила близость по-прежнему дорогого ей человека.

— Дэймон… мальчики… — еще пытаясь слабо сопротивляться, выдавила она.

— Дверь в спальню закрыта.

— Когда ты успел сделать это? — спросила она, теряя последнюю надежду.

— Когда ты принимала душ, — пробормотал Дэймон. Его дыхание стало частым и прерывистым. — Ты моя жена. — Он хрипло засмеялся.

— Нет, — выдавила Зен, чувствуя головокружение.

— Да, любимая! — Он увлек Зен на кровать, уложил на спину и прильнул губами к ее груди.

— Не желаю, чтобы мною командовали, — еле выговорила Зен, барахтаясь под ним.

— Тогда ты командуй мной, — предложил Дэймон, лаская рукой ее живот и осыпая лицо поцелуями.

— Дожить бы до такого дня, — выдохнула Зен, повернув голову набок, чтобы набрать воздуха.

— Доживешь, — сказал он и, скользнув вниз, зарылся лицом в ее живот.

— Сумасшедший, — прошептала она, запустив пальцы в его густые волосы, чтобы приподнять голову и заглянуть в глаза. — Мы такие разные.

— Мы — одно целое! — пророкотал Дэймон. — Я твой, и ты никогда от меня не избавишься.

Зен беспокойно заерзала на простыне.

— Дэймон!..

— Да, милая, да! — Он ласкал ее раздвинутые бедра нежными пальцами, затем влажными губами. Зен изогнулась дугой, испытывая нарастающее блаженство, восторг, наслаждение. Воспоминания об их прежних постельных играх нахлынули на нее, и она вновь повторяла те же движения, что и раньше, заставляя Дэймона стонать и вздрагивать, утоляя и его и свою любовную жажду. Она покусывала ему шею, ее губы ласкали его грудь, пока не добрались до сосков.

— Зен… Зен… дорогая. — Дэймон больше не мог сдерживаться. Он вошел в нее, влажную, горячую, готовую принять его, требовавшую этой близости. Долгие минуты они словно парили в небесах, предвкушая миг наслаждения. И он наступил…

— Дэймон, Дэймон, — простонала Зен, осознавая, что он получил не просто ее тело, а нечто большее, что она отдала ему душу.

— Да, моя дорогая жена!

— Мы помолвлены, — выдохнула Зен.

— Женаты, — настаивал Дэймон, склонившись к ее губам.