Албанские народные сказки - [108]

В деревне его так и прозвали: тот, кто никому не завидует.

Король, который правил их страной, был очень богат, но, как и у всякого короля, у него было слишком много дел. Король устал царствовать и хотел бы избавиться ото всех своих дел и забот, чтобы жить спокойно и счастливо. Но как это осуществить, он не знал. Однажды он сидел и, как обычно, размышлял об этом. На глаза ему попался кто-то из придворных. Король подозвал его и спросил:

— Послушай, не знаешь ли ты какого-нибудь счастливца, чтобы я мог поучиться у него, как стать счастливым?

Придворный ответил:

— Знаю, ваше величество, в одной деревне вашего королевства живет счастливый человек.

Король немедленно собрался и отправился в ту деревню. Подойдя к мельнице, он увидел мельника, который работал и распевал веселые песни. Постояв около мельницы и послушав, король вошел в помещение и спросил:

— Что мне сделать, чтобы стать таким же счастливым, как ты?

Мельник ответил:

— В этом я тебе помочь не могу.

Король спросил:

— Ну, тогда скажи хотя бы, отчего ты такой счастливый?

Мельник ответил:

— Я счастлив оттого, что никому не завидую, а думаю только о своей работе.

Король предложил:

— А не мог бы ты все-таки оказать мне в этом деле услугу?

— Какую услугу? — удивился мельник.

— Я король. Давай обменяемся: я отдам тебе свое королевство, а ты отдай мне свою мельницу.

— Поменять свое счастье на чужое невозможно, — ответил мельник. — Я счастлив оттого, что эта река, которая бежит мимо моей мельницы, вертит мельничное колесо, а я благодаря этому могу работать и думать о своей работе, я занят ею и пою от радости, а душа моя полна счастья оттого, что у меня много работы и собственных моих забот.

Король задумался и сказал:

— В таком случае я еще счастливее тебя.

Он решил, что мельник, конечно же, прав, и, вернувшись во дворец, занялся своими делами и зажил спокойно и счастливо.

Так и жили в том королевстве двое счастливых, мельник и король. Они были счастливы потому, что каждый из них делал свое дело, думал о нем и не терзал себе душу завистью к чужим делам и заботам.

*СТО ВОЛКОВ

Собрался как-то горожанин Муса навестить в деревне своих родственников. Вышел он из города и отправился по проселочной дороге в горы. Светило солнце, благоухали цветы, щебетали птички, и настроение у Мусы было хорошее. Он шел и громко пел.

Вскоре дорога стала круто подниматься по склону горы, покрытому высокими деревьями. Сосны и ели росли здесь так плотно, что несмотря на солнечный день в чаще стоял сумрак.

Муса огляделся. Вокруг никого, ни людей, ни жилья человеческого. Дорога узкая, вьется между деревьями. Замолкли птицы. Муса тоже перестал петь, идет тихо, боится, а чего боится, сам не знает.

Дорога поднимается в гору, а Муса все озирается по сторонам: может, появится кто-нибудь, человек или птица. Но никого нет, только ветер гудит в вышине и тихо раскачивает верхушки деревьев. Жутко стало Мусе. Он прошел еще немного и вдруг пустился бежать со всех ног. Бежит, задыхается, боится назад оглянуться.

Выбежал наконец Муса на поляну, остановился и смотрит: сияет день, светит солнце, в траве пестреют цветы, над ними порхают бабочки. А Муса никак в себя не придет, руки и ноги от страха трясутся. В это время выходит на поляну крестьянин. Видит, стоит человек, бледный, весь дрожит, никак отдышаться не может, словно только что вырвался из рук злодея.

Крестьянин и спрашивает:

— Что с тобой, друг, скажи? Какая с тобой беда приключилась?

— Да что и говорить, милый человек! Никак в себя не приду. Какого страху натерпелся! Как мне удалось спастись, не пойму… Я сегодня все равно что заново на белый свет родился…

— Ну, ладно, ладно, все уже позади. Теперь соберись с мыслями и расскажи толком, кого ты испугался?

— Ах, милый человек, да разве про это расскажешь? Разве такие слова найдешь? Это пережить надо! Как вспомню, от какой опасности ушел, сердце разрывается… Весь дрожу, видишь?

— Да ты не дрожи, а говори по порядку: что ты видел, что слышал?

— Видел и слышал такое, от чего до сих пор мурашки по телу бегают. Ведь я чуть не погиб! Чуть дикие звери меня не заели! И тогда даже мои родные, жена и дети не узнали бы, как я умер и где моя могилка… — Муса всхлипнул, так он был огорчен и испуган. — А уж пользы от меня и вовсе никакой людям не было б, угас бы, как светильник без масла…

— Да ты скажи, наконец, кто за тобой гнался, какой зверь?

— Как? Ты до сих пор не понимаешь, кто за мной гнался? Я ж тебе говорю: иду по лесу один-одинешенек, вокруг ни души, темно, мрачно, и птицы замолкли. Потом что-то зашуршало, захрустело, потом как завоет, заревет на весь лес! Я назад оборачиваюсь — огромная стая волков, видимо-невидимо. Сто волков за мной гонятся, злые-презлые! А уж огромные какие! Один вообще был ростом с медведя…

— Да что ты придумал? Где это видано, чтобы в наших краях завелась стая в сто волков? Мне думается, дружок, обманулся ты. У страха глаза велики.

— Я обманулся! Как я мог обмануться? Это была огромная стая! Ну сто не сто, а уж пятьдесят точно. Как я от них убежал?..

— Вот уж не поверю, приятель. Мы через этот лес каждый день в город ходим. Пятьдесят волков! Ты только людям об этом не рассказывай, а то засмеют.