Аладдин - [40]

С криком девушка вырвалась из рук удивленных стражников — их бдительность усыпила видимая покорность принцессы, — и бросилась назад. Ворвавшись в зал, Жасмин пробежала по длинной комнате и остановилась перед мужчинами. Ее тут же схватили вновь.

— Хаким! — крикнула принцесса.

— Уведите ее наконец! — со злостью заорал Джафар. — Хаким!

Но Хаким колебался. Жасмин бросила умоляющий взгляд на старого друга.

— Ты был совсем маленьким, когда твой отец пришел во дворец работать. Но ты достиг многого, и мы доверяли тебе. — Она замолчала, надеясь увидеть в его глазах хотя бы сочувствие. Но мужчина оставался неподвижен, лицо ничего не выражало. Принцесса продолжала умолять. Она должна достучаться до него. — Я знаю тебя как преданного и справедливого человека. И сейчас ты должен сделать выбор. Долг не всегда равнозначен чести. Самое сложное для нас — давать отпор не врагам, а тем, чьего одобрения мы больше всего желаем. — Девушка указала на Джафара. — Он недостоин ни твоего восхищения, ни жертвы. — Жасмин замолчала, в зале повисла тишина. Она чувствовала на себе взгляды отца и Джафара, но не обращала внимания ни на того, ни на другого, а лишь смотрела, дошли ли ее слова до сердца Хакима. Она знала, каково это, принимать такое непростое решение. Ей хотелось верить, что Хаким уловил истину в ее мольбах. В противном случае все погибло.

— Глупая девчонка, — сказал Джафар со смешком, пока Хаким хранил молчание, — я стремлюсь принести славу и процветание королевству Аграбы.

Жасмин покачала головой. До чего же недалекой он ее считал! Не нужно ему ничье процветание, кроме своего собственного. И он добьется его любой ценой. Жители Аграбы будут страдать. Отвернувшись от бывшего визиря, она вновь сосредоточила внимание на Хакиме. Джафар был воплощением зла. Он ни за что не изменится. Но Хаким был почти членом ее семьи.

— Неужели ты веришь ему? Ты будешь молча стоять и смотреть, как Джафар разрушает наше любимое королевство, или же сделаешь правильный выбор и защитишь народа Аграбы?

Жасмин затаила дыхание, пока Хаким переводил взгляд с нее на Джафара и обратно. Она читала внутреннюю борьбу в его взгляде, мужчина разрывался между верностью и долгом. В конце концов стражник все же сделал шаг в сторону Жасмин, едва заметно кивнув. За его спиной то же самое сделали остальные солдаты.

— Я последую за вами, моя принцесса. Простите меня, мой султан. — Он посмотрел на старого правителя. — Стража! Схватить визиря.

Когда стражники двинулись к Джафару, Жасмин с облегчением выдохнула. Хоть что-то у нее получилось. Она заставила Хакима услышать ее, не стала стоять, как безгласная и беспомощная кукла. Она проявила себя как лидер.

Но улыбка замерла на ее губах, когда она взглянула на Джафара. Воздух вокруг него, казалось, сгустился от источаемой ярости. Похоже, теперь враг по-настоящему разозлился.

Когда солдаты попытались схватить визиря, тот, увернувшись, отступил назад. И без того мрачное лицо стало еще мрачнее.

— Значит, вот как обстоят дела, — скривился он. — Даже титул султана для этого стада баранов ничего не значит. — Он потряс головой. — Мне следовало бы это предугадать. — Он поднял лампу высоко в воздух, потер ее. В облаке дыма снова появился Джинн, лицо его выражало муку. — Если вы не готовы склониться перед султаном, — в ярости воскликнул Джафар, — падите ниц перед колдуном! — Потом глянул на Джинна. — Хочу стать самым могущественным волшебником на свете!

Мощные чары тут же окутали его. Лучи яркого света прорезали воздух, окрасив залу в красные, желтые и зеленые тона, подобно чудесному фейерверку. Послышались раскаты грома, от которых содрогнулись стены и пол. Когда магия преображения рассеялась, из дыма возник Джафар. Теперь его струящийся плащ стал насыщенного кровавого цвета и был покрыт золотыми полосами. Над сурово изогнутыми бровями появился новый темный тюрбан. Из-за спины визиря выползла змея, обвилась вокруг его ног, заскользила вверх и тоже преобразилась — в новый гигантский жезл. Посох того же насыщенного красного цвета с золотом, что и одеяния Джафара, пульсировал, переполненный нерастраченной мощью и злом.

ГЛАВА 19

Аладдина, спрятавшегося в тени за колоннами, распирало от гордости, когда он смотрел, как Жасмин вступилась за Аграбу. Он также стал свидетелем того, как она использовала всю силу красноречия, чтобы убедить Хакима, и того, как рассвирепел Джафар.

Бродяга был на рынке, когда заметил первые признаки беды. Вырывающийся из окон дворца синеватый дым заставил его схватиться за лампу. Обнаружив на ее месте пустоту, молодой человек хлопнул себя по лбу. Как можно быть таким дураком? Жалкий старик-попрошайка? Как же. Случайное столкновение в середине пустого переулка? Просто стыд. Визирь ухитрился стащить лампу и, судя по всему, заставил Джинна работать на себя.

Аладдин во весь опор помчался во дворец и оказался в большом зале как раз вовремя, чтобы увидеть, как злодей объявляет о своем первом желании. Теперь он ждал, что будет дальше.

Долго томиться не пришлось.

Не подозревая о присутствии юноши, Джафар злобно захохотал. Упиваясь властью, он обвел комнату глазами, и взгляд его остановился на Хакиме.