Аль-Каида - [147]
22 августа О’Нейл написал электронное письмо Лу Ганну, потерявшему во время взрыва на «Коуле» сына. «Сегодня мой последний день, — сообщил О’Нейл. — За тридцать один год государственной службы самым важным моментом было руководство расследованием нападения на эсминец «Коул». Я вложил всего себя в это расследование и воистину верую, что был достигнут большой прогресс. Вам и вашим семьям неизвестно, как я плакал из-за потерь. Я поминаю вас в моих молитвах и продолжаю идти по следу преступников, уже будучи частным лицом. Господь да благословит вас, вашу любовь, ваши семьи, и да благословит Господь Америку».
О’Нейл уже упаковывал вещи в своем кабинете, когда к нему пришел проститься Ати Суфан. Он должен был на следующий день вновь вылетать в Йемен. Практически последним делом О’Нейла на государственном посту стала подпись на приказе, отправлявшем следственную бригаду в Йемен. Два человека перешли улицу по направлению к закусочной «Джо’з динер». О’Нейл заказал гамбургер и сэндвич с сыром.
«Почему ты не хочешь изменить свой неправедный путь? — неожиданно бросил ему Суфан. — Ты же идешь в ад». Но О’Нейлу было не до шуток. Он попросил Суфана зайти к нему во Всемирный торговый центр после возвращения из Йемена. «Я приду, чтобы просто побыть с тобой», — сказал тот. Ему было странно слышать, чтобы О’Нейл просил так смиренно.
Затем Суфан сообщил Джону, что собирается жениться. Он беспокоился, как О’Нейл отреагирует на это. В прошлом, когда они говорили о женщинах, О’Нейл обычно остро иронизировал или делал вид, что ему неприятна эта тема. «Знаешь ли ты, сколько стоит получить развод? — неожиданно спросил О’Нейл. — Это дорого обойдется».
О’Нейл сказал о суженой Суфана: «Раз она согласилась, то должна быть хорошей девушкой».
На следующий день Джон начал работу во Всемирном торговом центре.
В первый день после ухода О’Нейла Мэгги Гиллеспи, аналитик ФБР, изучавшая материалы о встрече в Малайзии, уведомила Службу иммиграции и натурализации, Государственный департамент, таможню и ФБР о том, что она просит включить Халеда аль-Мидхара и Навафа аль-Хазми в разыскные списки. Она отметила, что они оба уже прилетали в Лос-Анджелес в январе 2000 года, в то самое время, когда Ахмед Ресам планировал взорвать городской аэропорт. После этого Мидхар покинул страну, но потом вернулся. Гиллеспи передала информацию своей коллеге Дине Кореи, аналитику разведки в штаб-квартире ФБР.
Встревоженная информацией, Кореи послала сообщение куратору группы 1–49, озаглавленное «МТ: «Аль-Каида». «МТ» означало «международный терроризм». Сообщение срочно приняли к рассмотрению. Был небольшой комментарий, что Халед аль-Мидхар мог быть связан с «Аль-Каидой», вступал в контакты с террористами, подорвавшими «Коул», поэтому и представлял «угрозу национальной безопасности». Команда получила указание «выяснить местонахождение аль-Мидхара и отследить его контакты и причины пребывания в Соединенных Штатах». Но, по словам Кореи, не нашлось ни одного сотрудника по криминалитету, который был бы в курсе дела. Наконец, задачу поручили сотруднику разведки, для которого это было вообще в новинку.
Джек Клунан являлся временным куратором команды. Он настаивал, что это расследование должны вести именно агенты, занимающиеся криминальным миром. Из-за того, что теперь уголовное дело было заведено против бен Ладена, агенты получили все возможности для поиска подозреваемых, имеющих к нему отношение. Кореи сообщила в команду: «Если аль-Мидхар будет обнаружен, допрос его должны вести сотрудники разведки. Агенты уголовного розыска НЕ ДОЛЖНЫ присутствовать на допросе… Если в результате допроса выяснится наличие состава преступления федерального масштаба, то эта информация будет передана через границы ведомств в соответствии с действующей процедурой для проведения дальнейшего дознания».
Сообщение Кореи случайно попало в руки к Стиву Бонгардту, агенту уголовного розыска, работавшему в команде. Он был весьма напористым следователем. Ранее он летал на истребителе морской авиации. Целый год он протестовал против тех препятствий, которые различные ведомства расставляли на пути следствия по уголовным делам. «Покажите мне, где написано, что мы не можем обладать разведывательной информацией», — неоднократно спрашивал он в штаб-квартире. Это, конечно, нигде не было зафиксировано, но у ведомственных актов имелось множество интерпретаций. После совещания 11 июня Бонгардт неоднократно наседал на Кореи с требованием раскрыть информацию о людях на фотографии, включая Халеда аль-Мидхара. После того как электронное письмо Кореи попало в его компьютер, Бонгардт немедленно позвонил ей. «Дина, ты раздражаешь меня! — сказал он. — Скажи прямо, Мидхар уже в стране?»
«Стив, ты должен немедленно удалить это, — ответила она, подразумевая электронное письмо. Она сказала, что он не имеет права разглашать эту информацию. — Завтра мы проведем селекторное совещание по этому поводу».
На следующий день Кореи позвонила по секретной связи. На проводе также был куратор ЦРУ в резидентуре «Алек». Она попросили Бонгардта приостановить поиски Мидхара, объяснив, что существует ведомственный барьер, препятствующий дальнейшей передаче информации. Бонгардт дерзко ответил, что барьер — это всего лишь фикция, которая мешает агентам делать дело. «Если этот парень уже в стране, то совсем не потому, что он захотел разрушить Диснейленд», — воскликнул он. Но Кореи и ее куратор снова попросили его приостановить поиски.
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что позволило советским республикам Средней Азии, которые были когда-то отсталыми восточными окраинами царской России, добиться замечательных успехов в развитии экономики и культуры и оставить далеко позади некоторые соседние страны, сравнимые с ними в прошлом по традициям, религии, жизненному укладу? А. Аллег в книге «Красная звезда и зеленый полумесяц» дает однозначный ответ — социализм и последовательное проведение в жизнь принципов ленинской национальной политики. Автор подкрепляет свои выводы обширным историческим и фактическим материалом, основную часть которого он собрал во время своих путешествий по Средней Азии и Казахстану.
В данной работе рассматривается проблема роли ислама в зонах конфликтов (так называемых «горячих точках») тех регионов СНГ, где компактно проживают мусульмане. Подобную тему нельзя не считать актуальной, так как на территории СНГ большинство региональных войн произошло, именно, в мусульманских районах. Делается попытка осмысления ситуации в зонах конфликтов на территории СНГ (в том числе и потенциальных), где ислам являлся важной составляющей идеологии одной из противоборствующих сторон.
Меньше чем через десять лет наша планета изменится до не узнаваемости. Пенсионеры, накопившие солидный капитал, и средний класс из Индии и Китая будут определять развитие мирового потребительского рынка, в Африке произойдет промышленная революция, в списках богатейших людей женщины обойдут мужчин, на заводах роботов будет больше, чем рабочих, а главными проблемами человечества станут изменение климата и доступ к чистой воде. Профессор Школы бизнеса Уортона Мауро Гильен, признанный эксперт в области тенденций мирового рынка, считает, что единственный способ понять глобальные преобразования – это мыслить нестандартно.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?