Аквитанки - [7]

Все Маргарита отнесла в свою каморку, где в страшной тайне хранилось величайшее сокровище – осколок зеркала.

(Получен был этот кусочек при весьма драматических обстоятельствах: бедовая Маргарита давно с интересом приглядывалась к господским зеркалам и как–то раз решительно уронила одно из них. Скандал получился громадный. После порки спина девушки заживала несколько недель. Все остальные камеристки два дня держались за исхлестанные щеки, но один осколок из покоев мадам Изабеллы бесследно исчез.)

– Быстрее шевелитесь! – встретил девушек на пороге зала управляющий. – Остальные заняты, столы ставьте, скатерти стелите – накрывать пора!

– Успеем, господин Шевро, – успокоила его тетушка Франсуаза, неся большую стопу скатертей. – Пусть парни нам козлы расставят, – не женское это дело, такую тяжесть таскать, а столешницами мы уж сами накроем.

Жаккетта носила вместе с крошкой Аннет массивные столешницы и радовалась суете, царящей вокруг. Она не особо задумывалась над тем, что произошло, но чувствовала, что стала в замке своей.

* * *

… Вошедший красавец был никто иной, как барон де Риберак, главный соперник дю Пиллона в деле завоевания женских сердец. Из–за плохой дороги он запоздал и явился сразу к представлению.

Взглядом профессионала барон окинул женскую половину зала, уловил бурный всплеск интереса к собственной персоне, надменно усмехнулся и, наконец, заметил девушек на балконе.

Одиноко скучавшие дамы в ложах встрепенулись, страстно надеясь, что красавец барон присоединится к ним. Де Риберак оценивающе осмотрел их лица, еще раз бросил взгляд на балкончик и, чуть снисходительно раскланявшись в сторону мадам Изабеллы, неожиданно развернулся и исчез за дверью.

Не успели Жанна с Рене удивиться такому странному баронскому поведению, как на лестнице, ведущей к балкону, раздался топот сапог. Через минуту великолепный барон появился перед девушками, сжимая могучей дланью тощую шею трясущегося от страха слуги.

– Мое почтение, прелестные дамы! – густым красивым басом пророкотал де Риберак. – К моему негодованию, я увидел, что здешние мужчины – жалкие трусы! Они, как овцы в загоне, сбились за хлипкой загородкой и оставили двух самых очаровательных в мире девушек погибать в одиночестве на полуразрушенном, просто опасном для жизни балконе! Пресвятая Дева, Заступница Пречистая! Одно Ваше слово – и я вызову на бой всех, сколько бы их тут не набилось!

– Могу я идти, господин барон? – просипел полузадушенный слуга. – Я же показал дорогу… Кхе… Кхе… Кхе…

– Можешь!

Барон, не глядя, разжал ладонь и выпихнул лакея в темноту коридора.

Вскоре отдаленный грохот костей возвестил, что слуга достиг конца лестницы.

* * *

Между тем в зале нетерпение нарастало.

На скамьях уже успели перездороваться друг с другом, и теперь все чаще поглядывали на сцену.

В ложах дамы окончательно приуныли, видя, что красавчик сбежал к бесстыжим вертихвосткам на балконе.

Но досадная заминка получилась совсем не по вине артистов. Слуга, которому поручили наполнить лампады рампы маслом, перебрал винца, кретин, и, споткнувшись на дрожащих ногах, разлил все масло, паразит! Пришлось срочно бежать за новым, а зрители томились в ожидании. Наконец всё привели в порядок и начали гасить факелы.

Увидев это, барон де Риберак галантно предложил девушкам спуститься в зал. Ведя их по грубым ступенькам, он так хитро расточал веселые, хоть и грубоватые комплименты, что каждая занесла его в свой список сердечных побед.

ГЛАВА III

… Огоньки ламп потрескивали, образуя вдоль сцены неровную сверкающую дорожку, отделяющую реальный мир от волшебного.

На авансцену мячиком выкатился расфуфыренный толстяк и торжественно–завывающим голосом объявил начало представления:

– Благородные господа и дамы! Сегодня Вы, благодаря усилиям нашей скромной труппы служителей искусства, проведете незабываемый вечер! Не впадая в грех лжесвидетельства скажу, что мы прославились своим умением творить прекрасное во многих городах Франции и Италии. От Тосканы до Брюсселя – везде нас встречали бурными восторгами. И восторги эти всегда оправдывались с лихвой! Сейчас мы покажем Вам небольшое представление, где акробаты, жонглеры и фокусники потешат Вас своими удивительными трюками, а вслед за этим Вашим благородным взорам предстанет новая, абсолютно неизвестная во Франции греческая пьеса «Ливистр и Родамна» с драматическим сюжетом, трагическими сценами, но со счастливым концом!

Половина зрителей на скамьях (да и в ложах тоже) ни слова не поняла из этого завывания. Вторая половина догадалась, что сначала будут трюкачи, а потом сказка, но, глядя на махающего, как мельница, руками толстяка, все решили, что будет интересно.

Пока одетые в разноцветные трико акробаты карабкались по длинному красному шесту, катались колесом по сцене, ходили на руках, жонглировали шарами и горящими факелами, а цыганского вида фокусник оживлял жареную курицу, которая до этого мирно лежала лапами вверх на большом оловянном блюде в окружении слив и инжира, политая дивным бархатистым соусом, барон де Риберак ловко вклинил трехногий табурет (кресла для него не осталось) между креслами Жанны и Рене и громовым шепотом, слышным ползалу, принялся комментировать происходящее.