Аквариумная любовь - [31]

— Брак проявки, — поясняет тетя Ритва. В своей красной кофте она похожа на гигантскую клубничину.

Смеясь, она так сильно сотрясается всем телом, что ее грудь чуть не выпрыгивает из глубокого выреза кофты. Она указывает на женщину в причудливой яйцеобразной шляпке-котелке и снова заразительно смеется.

— А это я, — хохочет она и складывается от смеха пополам.

Вдруг одна из ее грудей вываливается наружу, и я, остолбенев, смотрю на сосок, похожий на пятно растаявшего шоколада.

— Бог ты мой, — охает тетя Ритва и запихивает грудь обратно в кофту.

Мне хочется прижаться лицом к ее груди, уткнуться носом в ложбинку, лизнуть ее. «Тетя Ритва, обними меня покрепче!» — готова закричать я. И лишь гораздо позднее, став взрослой, я понимаю, что образ большой, трясущейся от смеха тети Ритвы навсегда остался в моей памяти, и я по-прежнему испытываю необъяснимое желание броситься в объятия милой тетушки и погрузиться в мягкие всепоглощающие формы ее тела…

— Что-то ты совсем бледная сегодня.

Я вздрагиваю. Это Ирена. Она сидит за крайним столиком и читает газету.

— Как дела? — спрашивает она.

— Никак, — отвечаю я. — Утром была в универе на экзамене, оттого и бледная.

— Что за экзамен?

— Вступительный по литературе. Вроде ничего сложного: анализ рассказа, разбор стихотворения, изложение, но меня до сих пор трясет.

Ирена понимающе кивает. Ее волосы торчат во все стороны, а рот зацелован до неприличия.

— Тебя-то как сюда занесло? — неожиданно грубо спрашиваю я, хотя вообще-то рада ее приходу.

— Просто решила зайти.

— Тебя чем-нибудь угостить? — спрашиваю я уже намного дружелюбнее.

— Нет, не надо.

Мимо нас проплывает Марита с тряпкой в руке. Она корчит мне рожу и приветливо машет Ирене рукой.

— Слушай, а чем вообще твой хахаль занимается? — спрашивает Ирена.

— Он журналист, — отвечаю я.

— Сочувствую. Я решила больше с ними не связываться. Хотя этот твой Йоуни — вполне ничего, клевый парень.

— Это правда, Йоуни не такой, как все. Только я ему не подхожу.

— С чего это ты взяла?

Марита с тряпкой в руках переходит к другому столику.

— Слушай, пойдем выпьем, — предлагает Ирена.

— Я свое на сегодня уже выпила. Мне вечером к очередному экзамену готовиться.

— Ну хотя бы кофе.

Я улыбаюсь:

— Пойду переоденусь.

Мы поднялись на второй этаж кафе «Лейвонпеся». Так непривычно было сидеть в кафе с кем-то, кроме Йоуни.

Ирена сходила за кофе и уселась рядом. Она привела себя в порядок, но все равно выглядела так, словно ее отымела целая хоккейная команда.

Перед моими глазами снова встала безумная картина, которую я однажды наблюдала в комнате Ирены. Интересно, сколько там было правды и сколько притворства? Видела ли она себя со стороны в тот момент, когда с воем запускала когти в спину мужчины?

— Чего вы там тогда так разорались наверху? — вдруг спросила Ирена.

Внутри у меня все дрогнуло.

— Когда?

— Ну тогда, на вечеринке.

— А что, так было слышно?

— Да уж было. Я, конечно, не прислушивалась, что вы там орали друг другу, но, надо сказать, шуму было много. Что у вас хоть произошло-то? Ты уже который день ходишь сама не своя.

— Да ничего особенного у нас не случилось. Надеюсь, мы вам не сильно помешали?

— Тогда все были в таком улете, никто и не заметил, — сказала Ирена.

— А ты что, с тем черным больше не встречаешься? — спросила я.

— С каким еще черным?

Ирена поджала губки и сделала вид, что задумалась.

— Ах с тем… уже нет. Как-то не было между нами огонька. Я после этого еще с одним встречалась, Тимпой звали, а сейчас у меня новый парень…

— Это тот вчерашний?

— Нет, что ты. Вчерашний это так, просто развлечение…

Мне вдруг стало ужасно завидно, что кто-то может относиться к сексу как к развлечению.

Как же все было бы просто, если б и я так умела. «Нет огонька» — бросила, надоело — подыскала нового. У меня так никогда не получалось. Метания пубертатного возраста — не в счет.

Я никогда не делилась впечатлениями о своих любовниках с другими девчонками. Никогда не сравнивала их умения и способности. Я мариновалась в собственном соку, как огурец в бочке. Такие разговоры всегда казались мне извращением.

— А мне вот взаимопонимание подавай, — сказала я.

Ирена рассмеялась грудным смехом.

— Ну, знаешь ли, я тоже не всегда такой была. Когда выходила замуж, вообще ничего об этом не знала. Все парни в Оулу были кретины, как на подбор. Ни хрена не понимали в том, как надо обращаться с женщиной. У них один разговор: дала или не дала. А потом появился Эско, и я стала потихоньку учиться. Через три дня после свадьбы Эско заставил меня взять в рот. Только представь, для меня это было просто шоком! Хорошо еще, я догадалась выплюнуть сперму — говорят, от нее толстеют.

— Слушай… — перебила я ее полушепотом.

— Что?

— Может, ты не будешь так орать? Здесь же люди…

— Хорошо, хорошо. Хотя я считаю, что об этом стоит говорить открыто. Ну вот, а после развода мне было очень сложно кого-то найти, а когда я все же обзавелась новым любовником, он оказался еще большим тираном, чем Эско. Даже мастурбировать мне не давал, когда я не успевала с ним кончить…

— Слушай, ну прекрати, — снова взмолилась я.

— Что?

— Не ори ты так громко, на нас уже смотрят…