Аквариум - [3]

— В это же время?

— Да.

— Записаться на прием?

— Обязательно.

***

На этот раз Александр Андреевич ничего не забыл. Он даже заставил себя произвести некоторые действия, а именно: навёл справки о странном посетителе в центральной психиатрической лечебнице города. Нет, они ничего о нем не знали. Оставались, конечно, ещё дурдомы других городов, но они были за пределами его юрисдикции.

Когда Аллочка доложила ему о Викторе Кирилловиче, он не переспрашивал, кто это, а велел немедленно пригласить. От троекратного лобызания мужчин удержало какое-то чудо.

— Есть для вас хорошие новости, — сразу затараторил Александр Андреевич. — Бюджет на новый квартал утверждён.

— Значит, я смогу получить камеру?

— Несомненно. Заявку я уже подготовил. Осталось только отнести её на подпись Евгению Ивановичу. И дело в шляпе.

Андрей Александрович врал только частично. Бюджет действительно утвердили, правда, про чудесный аквариум в нём не упоминалось ни словом.

— А как у нас там дела? Что новенького?

— Да вот я как раз по этому поводу, — грустно отозвался посетитель. — Мне кажется, они стали выходить из аквариума по ночам, или кода меня нет дома.

— Рыбки?

— В том-то и дело, что мы не знаем, кто!

— А как вы поняли, что они выходят из воды?

— Ну, как… Следы мокрые по всей квартире. Слизь какая-то. И потом это… Пару вещей у меня пропало. Мелочь всякая. Нашёл после. В аквариуме. Они их под свои нужды приспособили. Да ловко так!

— Хм, — сказал Андрей Александрович. — Похоже, им становится тесно в стекляшке.

— Ускорить бы как-нибудь, — просительно посмотрел на него Виктор Кириллович.

— Да. Тянуть больше нельзя, — согласился с ним Андрей Александрович. — Сегодня же разговариваю с начальством.

К этому моменту он и сам уже перестал соображать, где в его словах правда, а где отговорки.

«Купить ему камеру на свои кровные, что ли? Принесёт — посмотрим, что там его гуппи вытворяют. А не принесет — не разорюсь. В конце концов, сдам его журналистам. Пусть напишут фельетон. Гонораром поделятся».

— Аллочка, — выглянул он в коридор, примерно через час после того, как гость ушёл. — У тебя записан телефон этого?..

— Виктора Кирилловича?

— Его!

— Сейчас посмотрю.

Секретарша принялась ворошить документы.

— Да. Вот.

— Набери… Нет, сначала сбегай в универмаг и купи мне какую-нибудь видеокамеру.

Александр Андреевич вынул из кошелька упругую стопку и отделил от неё несколько банкнот.

— Попроси такую, чтобы ночью снимать могла. В автоматическом режиме. И штатив к ней.

— А?..

— Квитанцию возьми на всякий случай.

«Кто его знает? Может, удастся списать под исследования».

Когда первая часть плана была успешно выполнена, Аллочка принялась названивать по оставленному настырным посетителем телефону. Тщетно. В аппарате раздавались длинные гудки, но трубку никто не брал.

— Может, по мобильному номеру? — заволновался Александр Андреевич.

— Так нет же такого пункта в анкете.

— Упущение!

— Министерством форма утверждена, — не сдавалась Аллочка.

— Всё равно — разгильдяйство и халатность!

***

Следующая неделя прошла, как в кошмаре. Посетитель не появлялся, телефон его по-прежнему не отвечал. Александр Андреевич уже всерьёз подумывал о том, чтобы отправиться в гости по оставленному в анкете адресу.

Но всё разрешилось само собой.

— Пришёл! — шёпотом произнесла Аллочка, просунувшись по своему обыкновению в дверь кабинета.

И не нужно было объяснять, кто именно.

Вошедший вслед за этим Виктор Кириллович походил на себя весьма отдалённо. На лице его красовалась безобразная чёрная щетина с проблесками седины, под глазами отсвечивали синеватые мешки, и одежда его была далеко не первой свежести. В довершение всего, от него явно разило элементарным перегаром.

— Друг мой! — не на шутку и вполне искренне испугался Александр Андреевич. — Что случилось?

— Они выгнали меня из дома.

— Кто?

— Ну, те… Из аквариума.

— Знаете что, голубчик…

Он нажал кнопку на столе.

— Аллочка, принеси нам чего-нибудь пообедать. И минералки. Побольше.

Секретарша послушно упорхнула выполнять поручение, а хозяин кабинета отворил сейф и извлек оттуда початую бутылку «Hennessy». По пути к столу он захватил пару фужеров, наполнил их: ему — до краев, себе — наполовину.

Виктор Кириллович машинально взял свой бокал и отхлебнул из него, не морщась, но и не получая видимого удовольствия.

— Как от вас в прошлый раз вышел, — скорбным голосом сказал он. — С тех пор дома и не ночевал.

— Как же так?

— А вот так. Подхожу двери, а она закрыта изнутри на щеколду. И замок английский. Ключ не проворачивается. Собачку, наверное, опустили.

— И что вы сделали?

— Постучал. Они молчат.

— И всё?

— А что ещё?

— В милицию ходили?

— Зачем?

Александр Андреевич вздохнул.

— Скептицизм ваш на счет нашей доблестной милиции мне понятен, но в данном случае, мне кажется…

— Да бросьте вы! Всю их кухню я знаю лучше вас. Меня, когда мне было восемнадцать, родители отдали на органы…

— Простите?!!

— Ну, в школу милиции то есть. Проработал я там пятнадцать лет и ушёл. В психушку они сдать меня могут за такие рассказы, а на большее рассчитывать не приходится.

— Но вы же не обязаны им рассказывать всю историю. Сообщите, что кто-то силой захватил вашу собственность.