Акулы из стали. Последний поход - [45]
К о м а н д и р. Прикажи, чего уж теперь, хоть чаю выпьем, пока этот не начал меня своим радиодонесением в мой аристократический нос тыкать. Может, и сухариков тогда, дёсны почесать?
С т а р п о м. Может, тогда уж бутербродов с колбасочкой? Чесать так чесать, чего зря слюну гонять?
К о м а н д и р. Ну как с колбасочкой? Тут же люди вон на вахтах стоят, чего их дразнить?
С т а р п о м. Ну во-первых, не люди, а личный состав, а во-вторых, не дразнить, а силу воли воспитывать!
К о м а н д и р. Ну всё-таки нет. Давайте с сухариками.
С т а р п о м (Старпом впервые с момента начала диалога поднимает голову от журнала). Вот это сила воли у вас, тащ командир, вот это я понимаю!
К о м а н д и р. Ладно, пошли проверим, что там у нас с маневрированием на следующие сутки.
Оба уходят в штурманскую рубку. Занавес.
Д е ж у р н ы й э л е к т р и к, В И М, р у л е во й н а г о р и з о н т а л ь н ы х р у л я х, р у л е в о й н а в е р т и к а л ь н ы х р у л я х, о п е р а т о р.
Тут же, чуть позже. В центральный входят два кока, ставят на командирский стол два стакана чая и тарелку с крупными чёрными сухарями. Некоторые (сухари, не коки) размером с полкирпича.
Д е ж у р н ы й э л е к т р и к. О, сухарики! (Берёт один.)
В И М. Слышь, искрожопый, ты лампы зажёг?
Д е ж у р н ы й э л е к т р и к. Зажёг.
В И М. По всему отсеку?
Д е ж у р н ы й э л е к т р и к. Только здесь пока!
В И М. Рано проголодался, родимый, у тебя ещё работы на полпарсека. Давай-ка активнее, мне смену сдавать скоро!
Электрик выходит из центрального. ВИМ подходит к столу, оглядываясь на штурманскую рубку.
В И М. О, сухарики! (Берёт один.)
Р у л е в о й н а г о р и з о н т а л ь н ы х р у л я х. Антоныч, возьми и мне один!
Р у л е в о й н а в е р т и к а л ь н ы х р у л я х. И мне!
В И М (обращаясь к оператору общекорабельных систем). И тебе взять?
О п е р а т о р. Не, я сам себе выберу! Пожирнее!
Все дружно хрустят сухарями. Занавес.
К о м а н д и р, с т а р п о м.
В центральный выходят из штурманской командир со старпомом, о чём-то беседуют, подходят к столу. Все прячут сухарики в ладонях на животах и от этого становятся похожими на милых выдр.
С т а р п о м. О, чаёк!
К о м а н д и р. О, сухарики!
С т а р п о м. А чо так мало-то?
К о м а н д и р. А ты на эти хитрые рожи вокруг посмотри. «Колбасочки, колбасочки…» Видел бы ты сейчас ту колбасочку!
Оба садятся. С нескрываемым удовольствием дуют чай и грызут сухари. Остальные в центральном грызут аккуратно, как бы скрываясь.
С т а р п о м. Что, этому про буй скажем?
К о м а н д и р. А куда денемся, скажем, конечно, но не сейчас. Пусть переспит хоть человек с мыслью о совершённом подвиге – первый раз в море на подводной лодке вышел и такая удача, буй словил.
С т а р п о м. А потом проебал. Диалектика.
К о м а н д и р. Не. Проебали-то мы.
С т а р п о м. Ну так и ловили мы.
К о м а н д и р. Военно-морская диалектика заключается в том как раз, что ловил – он, хоть и мы, а проебали мы, хоть и мы.
Все перестают жевать, пытаясь не упустить такую важную мысль. Некоторые даже открывают рты. Занавес.
К о м а н д и р, ф л а г м а н, с т а р п о м.
8.30 утра. Салон командира и каюта флагмана. За журнальным столиком на диване сидит старший на борту, грузный мужчина чуть более чем средних лет, почти полностью седой, в тельняшке и штанах от РБ, и пьёт кофе. Это флагман. Перед ним на блюде бутерброды с красной икрой, буженина и омлет. В салон спускается командир, руки и лицо у него красные и влажные – видно, что он только что спустился с мостика.
К о м а н д и р. Шушения!
Ф л а г м а н. Доброе утро! Ну что же вы: в свою каюту и разрешения спрашиваете? Это же я у вас тут гость. Ну, образно выражаясь. Присаживайтесь: кофе вот, бутерброды. Хорошо у вас тут кормят, конечно, да.
К о м а н д и р. Традиция такая у нас: разрешения у старшего спрашивать. Это вроде как вежливый жест такой, знаете, я же вошёл, не дожидаясь, что вы мне ответите.
Ф л а г м а н. А верно! (Смеётся.) Кофейку всё-таки?
К о м а н д и р. Благодарю, я уже перекусил.
Ф л а г м а н. Отдыхать будете?
К о м а н д и р. Попробую, да, может даже и поспать удастся.
Ф л а г м а н. Это обязательно! Как же вы: крейсером управляете и не спавши? Безобразие же.
К о м а н д и р. Дело привычное у нас. Мы же, знаете, закалённые… всяким. Как вам у нас, кстати?
Ф л а г м а н. Интересно, знаете! Меня, когда на Северный с Черноморского перевели, я же, знаете, ну знал, что здесь подводных лодок много… Но что столько?!!
К о м а н д и р. Как удобрений за баней, да.
Ф л а г м а н. Ну как-то так! Так вот я и попросился с вами в море: личность вы известная, а мне же надо хоть как-то вникнуть в суть, правильно?
К о м а н д и р. Правильно, конечно! В суть вникать – дело нужное.
Ф л а г м а н. А тут ещё и удача такая прямо – буй словили!
К о м а н д и р (покашливая). Кстати про буй…
Ф л а г м а н (улыбаясь). Простите, я вас перебью… А что, часто они вот так – буями?
К о м а н д и р. Да постоянно. Как их экономика выдерживает такое расточительство – решительно непонятно! Только всплывём где, тут как тут «Орион» и давай нас обуивать. Как маком в пироги буями этими сыплет.
Зовут меня Эдуард, биография моя сложна, запутана и изобилует неявными и алогичными связями, поэтому, я обрисовываю её обычно следующими штрихами: родился в Челябинске, детство и юность провёл в Белоруссии, высшее образование получил в Севастополе и Санкт-Петербурге, служил на атомных ПЛ Северного флота, службу окончил командиром дивизиона живучести и в звании капитана третьего ранга, потом шесть лет работал там же, на Севере спасателем и был начальником аварийно-спасательной службы одного из ЗАТО, спасатель 3 класса РФ.
Никто, даже из людей служивших, толком не знает, кто такие подводники. Что уж говорить о людях подозрительно гражданской внешности? Как и зачем они туда идут? Чем занимаются в то время, когда не щурятся навстречу соленому ветру? Как проводят свободное время? У них вообще оно бывает? Что, правда они никогда не болеют? А психика страдает? А деформируются в машины из стали и крови или все-таки остаются обычными людьми? Да из одних вопросов можно написать небольшую повесть! А пока такой повести нет, вот – берите и читайте этот сборник рассказов.
Часто жизнь оказывается ярче и удивительней, чем любая фантазия. Рассказы Эдуарда Овечкина описывают события нелегкой жизни подводников и под толщей воды, и на суше. Яркий авторский стиль и целая галерея образов составляют суть этой прозы. Динамичное повествование от лица профессионала о вещах серьезных и опасных ведется столь увлекательно и с таким фирменным флотским юмором, что от книги невозможно оторваться до самого конца. А закончив чтение и отсмеявшись, вдруг ощущаешь, что стал лучше понимать и людей, и саму жизнь.
Проза Эдуарда Овечкина, одного из немногих успешных писателей-маринистов постсоветского пространства, обязательна к прочтению всем, в ком жив интерес к русской литературе. Она про нас сегодняшних, флотских и штатских, способных, как доказывает Овечкин, жить «дружным экипажем». Она сделана мастерски, читается влет, с неудержимым смехом и слезами сердца. Она насквозь позитивна, что по нынешним временам тоже редкость. И, наконец, от книги к книге она становится лучше. Сборник, который у вас в руках, его одиннадцать рассказов и повесть – тому подтверждение.
Новая книга Эдуарда Овечкина, автора бестселлера «Акулы из стали», способна удивить его многочисленных поклонников. Впервые автор выступает в «большом жанре» и представляет читателям «Норд, норд и немного вест» — пронзительную повесть о любви и не только о ней. Эта история не оставит равнодушным никого. А новые истории о буднях подводников (среди которых, к удивлению читателей, окажутся не только люди) порадуют возросшим мастерством автора как рассказчика.
Сборник «Поговорим о странностях любви» отмечен особенностью повествовательной манеры, которую условно можно назвать лирическим юмором. Это помогает писателю и его героям даже при столкновении с самыми трудными жизненными ситуациями, вплоть до драматических, привносить в них пафос жизнеутверждения, душевную теплоту.
Герой романа «Искусство воскрешения» (2010) — Доминго Сарате Вега, более известный как Христос из Эльки, — «народный святой», проповедник и мистик, один из самых загадочных чилийцев XX века. Провидение приводит его на захудалый прииск Вошка, где обитает легендарная благочестивая блудница Магалена Меркадо. Гротескная и нежная история их отношений, протекающая в сюрреалистичных пейзажах пампы, подобна, по словам критика, первому чуду Христа — «превращению селитры чилийской пустыни в чистое золото слова». Эрнан Ривера Летельер (род.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Эта книга о жизни, о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Лаконичные рассказы о радостях и печалях, встречах и расставаниях, любви и ненависти, дружбе и предательстве, вере и неверии, безрассудстве и расчетливости, жизни и смерти. Каждый рассказ заставит читателя задуматься и сделать вывод. Рассказы не имеют ограничения по возрасту.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Главная страсть, лежащая в основе всех человеческих зависимостей и вожделений, – желание счастья. Мы гонимся за его тенью в любом переживании, и пока оно кажется возможным, нет сил остановиться. Женщина следует за тонкой нитью, беспорядочно пронизывающей ткань жизни: там мелькнуло серебром, а тут целый узор. В мире удивительно много счастья, и оно везде. Как и любовь, которая часто обманывает ожидания, появляясь неузнанной, не такой, как мы привыкли. Понять, что она была, иногда удаётся только по следам, которые ни с чем не спутаешь.
Отчего милые ласковые женщины внезапно разрывают давние отношения? Отчего они сбегают и потом отказываются даже слышать о бывшем любовнике? Отчего исходят ядом, если их все-таки заставят говорить о нем? Наверное, потому что женщины непредсказуемы и жестоки, а как же иначе.Почему мужчина ломается в самых нежных руках? Почему завидные экземпляры остаются одинокими? Почему за юностью не всегда приходит взросление, и некоторые плоды начинают гнить, не успев созреть?Эта книга о слабости, беспощадно разъедающей хороших людей и прекрасную любовь.
Автор бестcеллеров «Записки неримского папы» и «Мемуары младенца» Олег Батлук берет очередную высоту. Сборник «Мистер Эндорфин» состоит из умопомрачительных историй, пронизанных фирменной авторской самоиронией. Блестящее чувство юмора, неиссякаемый поток шуток и гэгов, ироничная наблюдательность и желание показать жизнь прекрасной даже в самые щекотливые моменты придают новой книге автора неповторимое звучание.
Большинство из нас рано или поздно задает себе вопрос: «Как научиться понимать себя, свои чувства, свои истинные желания, чувства своего спутника?» Бывает, живешь с человеком, как с глухой стеной, а бывает наоборот: тебя прекрасно понимают и слышат, но ты – нет. Бывает, люди находят свою любовь, а бывает, по самым разным причинам отягощают друг другу путь. Бывает, не могут уйти от нелюбимых из-за низкой самооценки, из-за нереализованности, из-за отсутствия крыши над головой, денег и веры в себя. Эта книга о том, почему важно в первую очередь пробудить любовь к себе, познать и услышать себя и лишь после этого пробуждать в своей душе любовь к другому.