Аксель - [31]

С возрождением надежд, я начала двигаться дальше и планировать наше новое будущее. Я не могла дождаться, чтобы поделиться с ним новостями. Каждый день я писала ему, отсылая письма его старой приемной семье. Не зная, где он поселится, я думала, что это лучший вариант. Меня беспокоило, что я не получала от него известий, но я знала, что он меня найдет. Он всегда меня находил.

Я была примерно на десятой неделе беременности, когда получила письмо от Джун. Она просила меня прекратить отправлять письма к ней домой, Аксель не вернется и просил передать мне, чтобы я оставила его в покое. Я была ошеломлена и убита горем. Мой Аксель не сказал бы, что не любит меня; у нас было одно будущее на двоих.

Я пыталась написать ему на базу, где он, как первоначально предполагалось, пребывал, но мое письмо вернулось с сообщением о том, что там нет никого с таким именем. Я не знала, что делать. Я знаю, Джун говорила, что он хотел, чтобы его оставили в покое, но я считала, что он заслуживал хотя бы знать о ребенке. Поэтому, не имея других вариантов, я снова попыталась связаться с Джун. Я написала ей письмо, акцентируя внимание на том, что Акселю необходимо со мной связаться. Письмо, которое я получила в ответ, потрясло меня до глубины души.

Я открыла письмо, и меня тотчас же окутал запах дыма. Развернув единственный листок бумаги, я прочитала слова, которые остановили мой мир.

Два слова.

Он мертв.

Я не могла в это поверить, просто не могла. Джун наверняка лгала. Я попыталась написать ему на базу еще раз, но мое письмо было возвращено с извещением о том, что они сожалели, но солдат под таким именем не был включен в действующую армию. Когда это письмо вернулось, именно тогда я и поверила Джун, и сломалась.

Две недели спустя я потеряла нашего малыша.

Это было время, когда я потеряла всякую связь с реальностью и погрузилась в глубокую депрессию, образовавшую во мне черную дыру. Я оттолкнула всех, когда потеряла последний кусочек Акса, который у меня оставался в запасе. Я обратилась к алкоголю и провела так многие часы бодрствования до тех пор, пока мои несовершеннолетние руки могли найти хоть какой-то доступный алкоголь. Бабушка с дедушкой все еще были потрясены смертью моей мамы, поэтому либо закрывали глаза на мое поведение, либо просто ничего не замечали. В любом случае я снова оказалась в полном одиночестве, без надежды на то, что Аксель и на этот раз меня спасет.

Почти восемь месяцев спустя в мой мир ворвалась Ди и постепенно вернула меня к жизни. Остальное, как говорится… история.

История, которую я и не рассчитывала ворошить вновь.

Не знаю, сколько времени я провожу лежа в кровати, глядя в никуда, вспоминая те дни. Мой желудок начинает напоминать мне о том, что я должна поесть, обед уже давно прошел. Я поднимаюсь, мысленно встряхиваю себя и направляюсь в душ. Я не хочу снова быть слабой, я настроена стать сильной; сразиться с этой новой хренью от судьбы. Пора покончить с прежней Иззи и начать поиски той девчонки, которой я когда-то была.

Пятнадцать минут спустя я иду на кухню, надеясь быстро перекусить в одиночестве, прежде чем погрузиться в свою работу. У меня есть несколько новых клиентов, которым нужно дать ответ по электронной почте, — предложения, требующие одобрения, и информация по некоторым сайтам, которым необходимо определенное техобслуживание. Это элементарная работа, но она, по крайней мере, займет мои мысли и оградит от всего остального, крутящегося вокруг.

Проработав несколько часов, я вдруг слышу, как открывается дверь гаража.

— Проклятье, — бормочу я. Вот и подошел конец приятному, спокойному дню. Кто-то идет, а это значит, что я не в состоянии игнорировать окружающую меня действительность, которая просто разрушена. Драматично вздохнув, я нажимаю «сохранить» и выхожу из программы, над которой работала, закрываю свой ноутбук и собираю все документы, хаотично разбросанные на кухонном столе.

В тот момент, когда я отодвигаю все в сторону, входит Ди, печально мне улыбаясь.

— Эй, как ты себя чувствуешь?

Ох, а я-то ожидала, что она, как минимум, попытается наградить меня бодрым приветствием. Думаю, даже она понимает, насколько значима была прошлая ночь. Сомнение и нерешительность не к лицу моей подруге.

— Лучше, чем прошлой ночью, по крайней мере, я так думаю, — я пытаюсь улыбнуться, но это дается нелегко. Уверена, со стороны это выглядит ужасно, поскольку Ди слегка вздрагивает, и только потом присаживается рядом со мной.

— Я знаю, ты не хочешь об этом говорить, и я уважаю твое решение, действительно уважаю. Мы можем обсудить это позже, и ты знаешь, что я не стану тебя осуждать, если ты именно так хочешь поступить. Но позволь мне высказаться и покончить с этим до тех пор, пока ты не будешь готова, хорошо? — она не ждет от меня ответа, знает, что я скажу, если мне будет предоставлена такая возможность. — Вот, он дал мне это прошлой ночью и… хоть я не собираюсь тебя к чему-то подталкивать, думаю, у тебя должно это быть, — она опускает руку в карман жакета и вытаскивает маленькую белую визитку, затем кладет ее передо мной. Она встает, быстро меня обнимает и шепчет на ухо: — Я не подталкиваю, Из, но думаю, тебе нужно с этим что-то делать, — одарив меня напоследок легкой улыбкой, она выходит из комнаты, оставляя меня на пару с маленькой визиткой, от которой я поспешно отстраняюсь, как от разносчицы чумы.