Аконит 2019. Цикл 2, Оборот 1 - [50]
Вступление выдернуло ее из ловушки сна, оказавшейся слишком хрупкой, чтобы удержать или защитить. Мозг не хотел визуализировать звук. Двоящийся, он был и таким, словно сидевший за роялем бледный незнакомец упал лицом на контроктаву, и таким, словно второй незнакомец разом порвал все струны на бас-гитаре. После секунды раздумий Валерия поняла: оба музыканта умерли давно и вдали от инструментов; в ее доме никто ни на чем не играл.
Музыки никогда не было.
Только крики.
Цикл 2:06.2001. -10.2002.
Ваня бился в манеже и орал. Орал как откусивший себе язык Орфей, как безвинный, преданный линчи. Как ненормальный. Последнее сравнение осталось надолго.
Вспотевшие подошвы соприкоснулись с холодной поверхностью пола, вернув Валерию в реальность. В другой комнате ее второй сын проснулся и кричал. Больше ничего. Она сделала восемь быстрых шагов и убедилась в этом. Никакой музыки, никаких незнакомцев. Просто маленький синеглазый ребёнок, которого можно легко успокоить.
Она взяла Ваню на руки. Пальцы левой угодили на горячую мокрую часть пелёнки. Валерия прижала сына к груди и стала ходить по узкой комнатке туда-сюда, раскачивая его и бормоча: «Тише, Ванечка, тише». Постепенно несвязное баюканье перелилось в колыбельную, а Ванин крик стал мирным сопением. Круглые глазки цвета осколков августовского неба смотрели на мать без любопытства, радости или страха. В них не отражалось ничего, Во всяком случае, Валерия этого не видела.
Меняя простыни на маленькой детской постели, она посмотрела на часы. Циферблат как пластиковое забрало над лицом мертвеца отражал плавающие в воздухе эфемерные кусочки луны. Три двадцать одна. Валерия уложила сына, поцеловав в гладкий лоб с нежной тёплой кожей, и вернулась в спальню.
В три сорок шесть Ваня снова закричал.
Коми-пермяцкие, коми-зырянские, вятские, северолитовские и эстонские представления об ичетиках не разнятся. Все народы описывают их как маленьких, покрытых тиной и гнилью созданий, приближённых к водяным. О грядущих несчастьях ичетики предупреждают звуками, похожими на удары хлыста по воде.
Цикл 6:03.2007. — 08.2008.
Она сжимала руль так, что кожа на тонких руках наливалась белизной, а сухожилия выпячивались проволочным каркасом. Босая нога вдавливала педаль газа до упора, остекленевшие глаза не отрывались от дороги. Из-под покрасневших век текли слезы.
В ал ери и казалось, что мир вокруг неё дрожит. Она пыталась удержаться. Проносящиеся мимо столбы и деревья теряли очертания, превращались в силуэты, изгибались и сворачивались. Тянулись к ней. Послеполуденное солнце сменилось бесцветностью, холст неба стал кожей пятидневного трупа, по которой замёрзшими ручьями расползлись черно-фиолетовые полосы вен. Она не глядела по сторонам. Трясущиеся губы принимали те же положения снова и снова, повторяя: «Этого нет, этого нет, этого нет».
Этого не было. Мир снаружи синей «тойоты» не менялся так, как видела она.
Был только крик. Ее музыка.
Дорога расцарапывала эпителий березняка, вырисовывала на нем зигзаги и петли. Валерия не думала, куда едет или зачем. Ею двигало желание сбежать. Она знала, что через десять минут выедет к центру деревни, но это было неважно. Она бежала, и ее не догоняли — только это имело значение.
На губах появился привкус солёного. Слезы сделали бледное лицо сияющим, усыпав фарфоровыми прожилками. Глаза с полопавшимися сосудами метнулись к зеркалу и на мгновение зацепились за силуэт дома бабки Нины. Слева поблёскивало успокоившееся озерцо. Картинка быстро уменьшалась.
Валерия дёрнула головой, и руки вывернули руль вправо. Она не отреагировала. Ладони и ступня будто срослись с телом машины и повиновались первым приказам — держать и давить. Через две секунды сглаженное рыло «тойоты» влепилось в дерево, и Валерия потеряла сознание.
Крик не прекратился. Он даже не стал тише, будто расстояние до источника не изменилось. Волнообразный нарастающий мотив ввинчивался в рассудок. Но его кое-что нарушало. Появилась новая партия, незнакомая и неприятная. Отвратительная.
Бабка Нина выла, надрывая ослабшие связки, и хватала руками воду. Озерцо медленно скрывало ее ноги, поясницу и грудь, словно брезговало таким подношением, но не отказывалось. А старуха не затыкалась. Она ревела и запрокидывала голову к небу, кляла все и молила о чем-то своего бога. Озерцо отвечало чуть слышным плеском, и пространство в ее глазах затягивала темнота.
Холодные дрожащие руки бабки Нины вцеплялись в скользкое и бледное, такое мягкое, слабое и беззащитное, такое
(безжизненное)
родное, и вопль кошмара и отчаяния вперемешку с соплями забивал ей глотку. В те секунды — или минуты — она, сама того не понимая, жалела о каждом поступке, который так или иначе привёл к такому итогу, и хотела одного: умереть. Задолго до всего этого. Не появляться на свет никогда.
Руки стискивали напитывающееся холодом озера тельце. Какое-то время она стояла по ключицы в воде и продолжала кричать. Липкая донная грязь с густой тиной медленно затягивала ноги, мелкие водоросли обвивали лодыжки, а за ними и икры, как будто ползли вверх. Старуха развернулась и побрела к берегу.
Сережа был первым – погиб в автокатастрофе: груженый «КамАЗ» разорвал парня в клочья. Затем не стало Кирилла – он скончался на каталке в коридоре хирургического корпуса от приступа банального аппендицита. Следующим умер Дима. Безалаберный добродушный олух умирал долго, страшно: его пригвоздило металлической балкой к стене, и больше часа Димасик, как ласково называли его друзья, держал в руках собственные внутренности и все никак не мог поверить, что это конец… Список можно продолжать долго – Анечка пользовалась бешеной популярностью в городе.
«Этопять», как пишут в Интернете. Это юбилейная пятая ежегодная антология лучших новых рассказов в жанре хоррора, мистики и триллера. Книга, пропустить которую вы не имеете права. Это девятнадцать – «волшебное» число Стивена Кинга – девятнадцать историй, от которых мурашки бегут по коже. Это сто – сто процентов ужасов и кошмаров прошлого, настоящего, будущего, среди которых наверняка есть и ваш персональный кошмар. Это три. И это тысячи. Три слова – Самая Страшная Книга, – которые стали паролем доступа в мир сверхъестественного для тысяч и тысяч читателей. Мы вновь открываем портал в темное измерение.
Черт знает, сколько у черта пальцев. Может, десять, а может – все пятнадцать. Но еще больше у черта масок, и он меняет их постоянно, являясь смертным в самых диковинных обличьях, иногда обманчиво-прекрасных, иногда – чудовищных. В этой книге собраны повесть и чертова дюжина рассказов, в которых нечистая сила предстает во всем своем жутком, леденящем кровь многообразии. Не сопротивляйтесь. Позвольте «Чертовым пальцам» перенести вас в мир, где ничто не является тем, чем кажется.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«…Нас здесь четверо. Живых, я имею в виду.Я, Лена, Эльвира и Гера.Я остался один с тремя женщинами – одна из которых еще совсем подросток, – и я должен их как-то защитить от этих чудовищ.Это я-то.Я понимаю, почему ИМ не удалось покорить мою волю; но как удалось сохранить рассудок Лене и Эльвире с Герой, положительно не понимаю.Точнее, Лене-то не удалось…».
На заре времен Безумный Бог был погребен заживо глубоко в толще северных гор, но перед смертью успел проклясть своих убийц и все созданное ими. За тысячелетия, проведенные в магической темнице, его проклятия накопили великую силу, обрели собственную волю. Их час непременно наступит — однажды последние слова давно забытого божества вырвутся на свободу и прогремят над миром…Действие книги основано на популярной российской RPG (role play game) игре PANZAR (http://www.panzar.ru)
Шотландцы называют ее Bean-Nighe, «белая прачка». Опасайся увидеть, как она стирает в ручье саван…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"Разделяй и властвуй". Говорят, всё существование человеческой цивилизации основано на этом законе. Кому выгодно, чтобы сложившееся после Перехода равновесие было разрушено? Почему снова гибнут люди? Что послужило причиной распада ковена, отчего колдуны перестали понимать друг друга? Эти и другие загадки предстоит решать Агнессе и её друзьям, стоящим на страже закона в Отделе по Расследованию Сверхъестественных Преступлений. Совершенно случайно в руки Агнессы попадает загадочный артефакт, за которым охотятся многие желающие добыть его в личное пользование.
Это роман обо всем — о любви, о жизни, о смерти, о бессмертии… В ироничной манере, раскручивая детективную интригу, автор ведет повествование от лица человека, со смерти которого произведение начинается. Реальные события тесно переплетены с вымыслом, а из того, иного мира, где нет ни материи, ни времени, ушедшие созерцают наше бытие, стараясь не вмешиваться в земные дела. Но это не всегда удается.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жизнь и смерть. Мы слишком легко проводим черту между ними. Диана проверила это на собственном опыте. Трагедия дарует ей новую жизнь, о которой она не просила. Девушка узнает, что принадлежит к древнему роду Фениксов, расе, возрождающейся после своей смерти. Но так ли хороша новая жизнь? Наставник, превращающий каждый ее день в ад, новые друзья, заставляющие чувствовать себя изгоем и, конечно же, новые враги, нашедшие слабые места в ее прочной на вид защите. Можно бежать, но зеркало видит истинные страхи.
Журнал Аконит посвящен таким жанрам и направлениям, как вирд (weird fiction), готический роман (gothic fiction), лавкрафтианский хоррор и мифы Ктулху; а также всевозможному визионерству, макабру и мистическому декадансу.Основная идея журнала — странное, страшное и причудливое во всех проявлениях. Это отнюдь не новый Weird Tales, но, впитав в себя опыт и его, и легиона других журналов, увы, канувших в небытие, журнал готов возрождать традицию подобных изданий, уже на совсем иной почве. Мёрзлой и холодной, но, не менее плодородной.Всё для культивирования и популяризации weird fiction и сопредельного в России и СНГ.
Журнал Аконит посвящен таким жанрам и направлениям, как вирд (weird fiction), готический роман (gothic fiction), лавкрафтианский хоррор и мифы Ктулху; а также всевозможному визионерству, макабру и мистическому декадансу.Основная идея журнала — странное, страшное и причудливое во всех проявлениях. Это отнюдь не новый Weird Tales, но, впитав в себя опыт и его, и легиона других журналов, увы, канувших в небытие, журнал готов возрождать традицию подобных изданий, уже на совсем иной почве. Мёрзлой и холодной, но, не менее плодородной.Всё для культивирования и популяризации weird fiction и сопредельного в России и СНГ.
Журнал Аконит посвящен таким жанрам и направлениям, как вирд (weird fiction), готический роман (gothic fiction), лавкрафтианский хоррор и мифы Ктулху; а также всевозможному визионерству, макабру и мистическому декадансу.Основная идея журнала — странное, страшное и причудливое во всех проявлениях. Это отнюдь не новый Weird Tales, но, впитав в себя опыт и его, и легиона других журналов, увы, канувших в небытие, журнал готов возрождать традицию подобных изданий, уже на совсем иной почве. Мёрзлой и холодной, но, не менее плодородной.Всё для культивирования и популяризации weird fiction и сопредельного в России и СНГ.
Журнал Аконит посвящен таким жанрам и направлениям, как вирд (weird fiction), готический роман (gothic fiction), лавкрафтианский хоррор и мифы Ктулху; а также всевозможному визионерству, макабру и мистическому декадансу.Основная идея журнала — странное, страшное и причудливое во всех проявлениях. Это отнюдь не новый Weird Tales, но, впитав в себя опыт и его, и легиона других журналов, увы, канувших в небытие, журнал готов возрождать традицию подобных изданий, уже на совсем иной почве. Мёрзлой и холодной, но, не менее плодородной.Всё для культивирования и популяризации weird fiction и сопредельного в России и СНГ.