Аконит 2018. Цикл 1, Оборот 2 - [4]

Подавив в себе острое желание потерять сознание, колдун продолжил исследование чудовища. По всей вероятности, разумом оно не обладало. Из сознания твари Шетавос смог извлечь лишь одну и ту же повторяющуюся картину — всплытие из подводного лабиринта пещер, пища, что сама лезла в рот, пища, приходящая чуть позже, погружение, сон, всплытие… И так без конца. Ни единого осмысленного слова, лишь образы каменных лабиринтов и глупой, мягкой пищи.

Только один или два раза в сознании демона мелькнуло нечто, непохожее на предыдущие картины.

…Человек с головой дракона, стоявший, по всей видимости, на вершине Клыка Теней. Человек-дракон произносит слова. Каждое из них впивается в плоть и мысли, заставляет безвольно подчиняться… ограничивает разум… ограничивает свободу… Слова падают вниз, прожигая Клык до самого основания, там, где он вырастает из морского дна. Слова сливаются в одно целое с древней скалой, и скала становится Словом, а Слово — прочным камнем. Подводные пещеры закрываются каменными пастями, навеки отрезая от моря обитателя Клыка. Отныне его дом — мрачные пещеры, медленно отравляемые его собственными отбросами. И в довершение всего — лишение памяти. Долгая жизнь без возможности вернуться в просторы океана, обильного мягкой, глупой пищей — печальный удел бывшего владыки здешних вод. И вновь образ верхушки Клыка, в которую впечатаны древние Слова, а затем боль… боль…

Шетавос поспешно вышел из сознания владыки острова, возвращаясь в реальный мир. Болела голова. Фантастические рассказы моряков и старые легенды, похоже, не были вымыслом.

Тысячелетия назад под волнами океана обитала разумная раса. Потомки её, связавшие свою судьбу с человеческим родом до сих пор заселяют прибрежные воды Зонгульского архипелага. В редких рукописях и устных преданиях, чудом уцелевших с того времени, рассказывалось о смелых опытах слуг Великого Дагона. Один из таких опытов открыл дорогу на землю чудовищной твари, жившей за пределами пространства, по слухам — чуть ли не с самой родины Старых Богов.

Демону пришлись по вкусу души и плоть глубоководных жителей. Избавиться от неведомого ужаса оказалось стократ труднее, чем призвать его в мир. Глубоководные поплатились за эту неосторожность жизнью целой расы.

Изгнать демона в его родные пределы не получилось, даже призвав на помощь неизмеримую мощь самого Великого Дагона. С помощью запретных чудовищных заклятий и неисчислимых жертв, чуждая тварь была навсегда лишена физического тела, но душа его уже была неразрывно связана с приютившим её земным миром.

Оставался только один выход. Уцелевшие слуги Дагона ценой собственных бессмертных душ навечно запечатали чуждого демона в одинокой океанской скале, дабы тот не мог вновь вырваться на волю в поиске новых жертв.

Так гласила легенда.

Демон был запечатан в лабиринте, но вход в этот лабиринт оставался открытым для людей. Именно поэтому одинокий остров и был выбран местом устрашающих казней. Конечно, изгнанник, не прельстившийся сомнительным уютом сухих пещер, мог избежать смерти в незримых щупальцах монстра. Правда, альтернативой этому была всего лишь голодная смерть. На острове имелось несколько чистых родников и снаружи пещер, но, несмотря на наличие воды, остров продолжал оставаться совершенно безжизненным. Даже птицы избегали садиться на эту проклятую скалу, где любая щель в камнях грозила гибелью. Лишь изредка в море мелькал зловещий акулий плавник.

Оставался только один путь выживания…

Короткая разминка на месте, затем полчаса утомительной ходьбы по круглым, скользящим под ногами камням. Он уже видел конечную цель своего путешествия…

Однако, что собирается делать этот идиот?

— Не входи туда! — изо всех сил заорал Шетавос.

— Почему это? — удивлённо обернулся к нему тот, к кому был обращён вопль колдуна. — Им, значит, можно, а мне нельзя, так что ли?

— В пещере смерть, — уже спокойнее проговорил толстяк. — А кто туда вошёл?

— Бага и Ниддар, — ответил человек. Невысокий, коренастый, с маленькой, слегка сплюснутой головой. Сразу видно — разбойник.

— Так чем докажешь, толстяк? — продолжал он. — Бага чует опасность за целую милю, и вот так запросто в пасть к чудовищу не полезет. Я хочу посмотреть, что они там нашли. Пещера сухая, чистая, прилив не достанет. И никого вокруг.

— Вот тут ты прав, — усмехнулся Шетавос. — Теперь мы одни на острове. Я сам видел, как людей, вошедших в такую же пещеру, окутало чёрное облако, и через несколько минут на том месте не было ни единой косточки. И с приятелями твоими сейчас то же самое. Так что лучше послушайся меня — может, жив останешься.

— А не врёшь? — настороженным тоном поинтересовался разбойник.

— Хочешь, сходи, и сам проверь, — отозвался Шетавос. — Только я бы на твоём месте не делал такой глупости.

— Ладно, убедил, — примирительно сказал разбойник. — Давай познакомимся, что ли…

В последовавшем за тем недолгом разговоре выяснилось, что нового приятеля Шетавоса зовут Лауд и осуждён он за дерзкую попытку убийства жреца Сета с целью ограбления. В свою очередь колдун рассказал Лауду об опасностях, подстерегавших человека на Клыке Теней.