Акарат а Ра (или Исповедь военного летчика) - [12]

Это обнадежило и пробудило аппетит. В смысле желудочный. Михаил, не кулинар по определению, решился на подвиг – состряпать завтрак себе и жене. И был собою горд безмерно. Заглянув в холодильник, обнаружил десяток яиц, молоко и кусочек заветренного сыра. Не густо. В иное время его эта скудность яств привела бы в полное творческое отчаяние. Жена точно и лаконично охарактеризовала подобные его свойства – ты способен помереть от голода у дверцы переполненного едой холодильника. Но сейчас он был в остром приступе поварского наития. Это обстоятельство позволило ему приготовить кофе и омлет. Михаил справился даже с сервировкой. На шум и запахи пришла жена и стояла на пороге кухни в глубоком изумлении. Такого дара в нем она не могла даже заподозрить. Прошу к столу! – с пафосом и вычурным жестом он пригласил к трапезе. Актерство в нем было даже не в нулевой степени, а со знаком минус. Она от такой картины не могла не смеяться. Они ели, и предыдущий год казался нереальным.

– Ты знаешь, я уволился с работы.

Сказал он не без опаски, ожидая ее реакции. Она вынужденно не работала уже с полгода и довольно тяжело это переживала.

– Слава Богу.

Ответила она с видимой радостью.

– Я же видела, как тебе там не нравилось.

– Я найду другую работу. В ближайшее время – заторопился он – У меня есть кое-какие планы.

– Ты бы повременил немного. Отдохни. Нам обоим есть от чего отдохнуть. К тому же, мне кажется, тебе есть, чем заняться сейчас. Как-то определиться.

Она, предвосхитив любые возможные возражения, тихо и твердо добавила.

Я серьезно!

Михаил уставился на нее в удивлении. Она, что все знает?

– Что ты имеешь в виду?

– Я думаю, что ты должен осознать, куда идти дальше. В каком направлении. Я вообще о жизни. Это займет некоторое время. А там видно будет…

– Ты права, пожалуй. Есть о чем подумать. Кстати, я, кажется, собрал компьютер не совсем так, как надо. Он у меня завис насмерть. Я схожу в магазин, притащу спеца – он наладит.

– Не торопись. Не бойся, я не пойду больше никуда.

Она совершенно четко читала его тревогу и улыбнулась так, что все сомнения унесло в небытие.

– Мне так хорошо дома.

– Да, я хочу сходить в музей. По делу одному…

Михаил ожидал ее удивления, и пауза несколько затянулась. Безо всякой, впрочем, недоуменной реакции с ее стороны. Она просто продолжала есть. С неподдельным удовольствием.

– Ты не против? Может быть, пойдем вместе?

– Нет, пожалуй. Я останусь дома. Я соскучилась по нему. По дому, не по квартире.

Михаил понял. В ее глазах он также видел понимание. Его, этого самого понимания, так давно и безуспешно хотелось. Впервые, за много уже месяцев, он был спокоен.

Глава 5 Попытки узнать и их последствия.

Он вышел на улицу. Подморозило лужи. Юг югом, а зима еще в правах. Михаил направился в краеведческий музей. Идти было недалеко, кварталов пять-шесть. Он шел быстро, почти бежал, с удовольствием расходуя энергию. Надо бы физкультурой какой-нибудь заняться. Жизнь пока продолжается! Сегодня он чувствовал ее вкус. Он подошел к музею, с интересом его разглядывая. Надо же, сто раз проходил мимо и ни разу не видел какой он. Помпезное здание прошлого столетия – само памятник архитектуры. Обилие лепных украшений на фасаде в виде пышных обнаженных дам с крупными виноградными кистями в руках, выдавали в его бывшем владельце не маскирующегося эпикурейца. Зайдя в фойе, обнаружил пустую кабинку с надписью «касса». После улицы в музее была ватная тишина. В воздухе витали запахи краски старых картин и многого другого, что есть в музеях. Михаил потоптался немного и заглянул в первый зал. Никого. Он обнаружил глазок телекамеры под потолком в фойе и, подойдя поближе, помахал приветственно рукой. Маневр удался. Из недр выполз помятый лицом и формой одежды милиционер и уставился на него.

– Вы в музей? Экскурсия?

– Ну, да. Только я один.

– ? Сейчас позову бабулю. Милиционер ушел звать работницу музея.

Через пяток минут пришла пожилая и типичная представительница музейного племени. Михаил купил смехотворно дешевый билет со схемой экспозиции на обороте.

– Проходите. Там – она махнула рукой на вход в залы – вас встретит Мария Ивановна. Она гид. Она все вам покажет.

И он прошел в залы музея. На стенах, стеллажах и полу стояли, висели и лежали экспонаты с пояснительными табличками. Классифицированные по эпохам или тематикам они отражали бывшую жизнь материальными свидетельствами в виде картин, горшков, костюмов и пулеметов системы «Максим». Эта смесь вещей отражала устремления и страсти давно умерших людей. Сегодня вид их вызвал чувство ненужности этих самых вещей. Людей-то самих уже нет, а их вещи есть. Странно. Думал он. Ведь без самих людей теряется смысл существования вещей. А они вот собраны в кучу и кричат о бренности человека. Присутствовало ощущение их неуместности и отсутствия к ним интереса. Михаил шел, скользя невнимательным взглядом по экспонатам в поисках гида.

Встретилась искомая Мария Ивановна в третьем по счету зале. Она протирала, а вернее очень аккуратно сбивала пыль с греческих амфор пушистой веселенькой окраски пылесбивалкой. Правильного названия этого инструмента он попросту не знал. Михаил не смог бы отличить Марию Ивановну от первой старушки – билетерши, столь они были одинаковы. С уверенностью можно было сказать, что они – неотъемлемая часть музейной экспозиции. Причем главная, поскольку из всех экспонатов именно они были живыми. Следовательно, именно и только они могли стать неким оправданием наличия столь многого количества вещей в одном месте. Вещи имели счастливую возможность служить, как им и полагается по статусу, служительницам музея. Михаил даже улыбнулся такому выводу. Мария Ивановна вопросительно подняла брови, заметив его улыбающегося.