Академия - [2]

Она пошуршала биоклавиатурой, погремела чем-то в ящике стола, повернулась и, открыв сейф, достала жестяную коробку. Теперь она бренчала чем-то в коробке. Через минуту поисков она нашла нужное — это оказалась пластина электронного ключа с нанесённым на её поверхность номером.

Теодор принял ключ, опять расписался — на этот раз в его получении — затем, как ему и было предписано в листе, выданном на входе автоматом, посетил комнату 517, комнату 108 и комнату 406 — именно в такой последовательности. В результате он стал обладателем свёртка с формой, направления в медсанчасть, листа талончиков в столовую и пухленькой книжечки, озаглавленной «Устав Лётной академии». На первой страничке Устава было оставлено место для имени и фамилии, а на последней значилось: «С Уставом ознакомлен», и дальше — поле для подписи. Парень пролистнул странички, перегнув брошюру и прижав её край большим пальцем, после чего с чувством выполненного долга расписался. Теперь он каждой клеточкой кожи ощущал себя полноправным курсантом.

Семестр первый

Глава первая. Начало

Корпус общежития находился неподалёку, но был скрыт высокой растительностью. Первое впечатление оказалось обманчивым — и кроны деревьев, и трава подстриженного газона, и кустарник вдоль дорожек наводили на мысли о ранней осени, но желтовато-бурый лист, который Тед мимоходом сорвал, оказался сочным и мягким. Видимо, спектр местного светила лучше всего подходил именно для такой окраски.

Общежитие, как и главный корпус, было белого цвета, но гораздо более скромное — просто куб с широкими окнами, а наверху — стеклянная пирамида кровли. Должно быть, на верхнем этаже находился зимний сад или зона отдыха. По вертикали здание расчерчивали блестящие линии водосточных труб, а вдоль каждого этажа шёл узкий карниз.

Теодор глянул на пластину электронного ключа и толкнул створку.

К удивлению парня, при входе обнаружился не только турникет, но и живой вахтёр. И не какой-нибудь там старичок-пенсионер, а крепкий накачанный мужик лет пятидесяти.

Теодор протянул ему ключ — как он понял, тот служил и пропуском — и мужчина кивнул. Ключ пришлось приложить к пластине устройства — вахтёр скосил глаза на вирт-окно, ещё раз кивнул, и створки турникета щёлкнули, распахиваясь.

«Ну ничего ж себе!» На родной планете Теодора пропускной режим был почти фикцией.

Тед почти миновал устройство, когда оно издало предупреждающий писк.

— Оружие? — спросил вахтёр, снова бросив взгляд на вирт-окно и указывая на сумку. Неизвестно, что такого особенного было в его голосе — на первый взгляд ничего, кроме добродушной усмешки — но парень остановился.

— Да так, — с небрежной уверенностью завзятого уличного драчуна ответил он. — Память о доме.

— Ну-ка? — и опять вроде бы ничего, кроме доброжелательного любопытства. Но тон такой, что не откажешь.

Теодор расстегнул сумку и вытащил короткий ломик, завёрнутый в мятую клетчатую рубашку. Вахтёр кивнул, протягивая руку, взвесил ломик на ладони — и внезапно крутанул его с неуловимой быстротой.

— Ну, раз память о доме, повесь на стенку и не выноси, — и вернул ценный предмет владельцу. — А в рюкзаке?

Рюкзак на вирт-окне высвечивался сплошной тёмной массой, и вахтёр чувствовал некоторую оторопь — на обычные джинсы-майки-полотенца это явно не тянуло.

Пришлось снова распаковать поклажу и, ко всё большему удовольствию тихо веселящегося мужика, явить свету тридцать две банки тушёнки говяжьей, паштета куриного, перцев фаршированных, кукурузы сладкой, фасоли белой, красной и зелёной стручковой.

— Небось матушка в дорогу собрала?

Тед слегка помрачнел.

— Нет, сам взял, — нехотя бросил он.

— Вот как, — с пониманием отозвался вахтёр. — Зайцем решил ехать? И что, получилось?

— На второй день поймали, — Теодор принялся складывать банки обратно.

— А воду на корабле оставил?

— А про воду-то я и не подумал, — при виде ехидно сощурившихся глаз собеседника парень и сам фыркнул, посмеиваясь над собой.

— Ну ладно, проходи давай. Твоя комната на четвёртом этаже. Столовая на первом, и медпункт там же, если понадобится.

«Серьзный мужик», — Теодор так и не понял до конца, откуда у него возникло это ощущение. Но вот — да, серьёзный.

На нужном этаже парень быстро нашёл свою комнату. Из-за двери слышались звуки — какая-то классика, точнее определить Тед затруднился. Дверь была заблокирована, и он, вместо того, чтобы вложить в паз ключ, постучался.

За дверью завозились, и ломающийся голос отозвался: «Войдите!» Сенсор вспыхнул зелёным.

Тед вошёл. На полуразобранной койке валялся светло-русый хлюпик. В руках у него была головоломка из цветного пластика, но сейчас он отвлёкся, разглядывая будущего соседа с живым любопытством.

— Привет, — Тед прошёл в комнату и сбросил рюкзак на свободную койку. — Я — Тед. А ты?

— Кирилл. Можно — Кир. С Новой Аквитании-2.

— А Старая Аквитания где? — озадачился Тед.

— Где-то на Земле.

— Ага, очень информативно, — добрая половина планет, население которых составляли земляне, называлась по имени никому не ведомых земных городков или областей. — А ты давно прилетел?

— Уже неделю назад.

Тед отстегнул клапан рюкзака и в третий раз за день принялся вытаскивать консервы.