Академия телохранителей - [7]
— Леди Розалинда, а от кого вам передался ген?
— От герцога Донтаниэля Арийского, моего прадеда. — Да, своими корнями со стороны маменьки могу гордиться, историческая личность, между прочим.
— Однако. — Что ж он все заладил то, однако, однако, других слов не знает?
— Я прохожу по уровню дара в академию? — Гигант как-то тоненько хихикнул при своих габаритах и поставил подпись, после чего передал остальным сделать тоже самое. Наконец, подпись поставил последний мужчина и мне развернули стопку бумаг. — Распишись. — Подошла, нашла своё имя и расписалась. Эту стопку они забрали себе, а мне отдали другую.
— Здесь карта академии, понадобиться на первое время, список необходимого, по нему все возьмёшь у завхоза, список в библиотеку, расписание занятий, правила академии. По всем вопросам обращаться к старосте второго курса, их блок отмечен на карте. Добро пожаловать в Академию Телохранителей. — И все? Я думала задержусь тут на долго, ещё два часа кучера ждать.
— У меня сейчас вопросы есть. Могу я жить в городе, а сюда возвращаться на занятия по утрам?
— Исключено, у студентов очень плотный график, да и ставить человека, чтобы он постоянно открывал и закрывал двери нецелесообразно. — Ладно, это я предполагала.
— Тогда можно съездить за вещами? Мне тут ходить в чем-то надо. — Странный мужчина, похожий на девочку, подленько так засмеялся.
— Читать надо, что подписываешь. Там были правила академии, но так и быть, скажу. Отныне выход за территорию разрешён только с разрешением, как и любой контакт с родственниками. Одежду предоставляет наше учреждение и вы обязаны носить только её. — На этом моменте осклабился уже великан, что-то не нравится мне все это. — А теперь свободна, номер комнаты найдёшь на карте, расписание приемов пищи в правилах. С новосельем, дорогая. — Мне помахали ручкой, мол, чего встала, иди.
— А как же родственники поймут, что поступила? Они волноваться будут, если я пропаду. — Слово взял брюнет.
— Им отправится письмо со всеми объяснениями. Свободны. — И этот грубиян, тут нормальные люди есть вообще? Развернулась и ушла.
Выйдя с здания развернула карту и пошла к завхозу, сначала заберу необходимые вещи. Хранитель имущества всей академии имел отдельное строение, причём весьма солидное. Внутри была небольшая комнатка с огромным столом, маленьким диванчиком и суровой женщиной. Рядом с ней лежало огромное количество записных книг, а на диване сидело два парня одинаковых с лица.
— Здравствуйте, я за вещами. — Тётка поправила большие линзы на носу, осмотрела меня сквозь прищур и причмокнула.
— Эх, красавицы, мёдом вам тут намазано, что ли, нет бы дитятко качать, а они с мужиками в строй лезут. Лукьян, сходи за мелочовкой, я пока одежду по размеру подберу, а ты, Мид, иди постельное приготовь, да канцелярию. — Женщина встала с помощью трости и пошла в сторону одной из дверей, парни же шмыгнули в остальные. Спустя пару минут женщина вышла, неся в руках огромный свёрток, а поверх него что-то чёрное. — Идём, покажу где переодеваться, заодно помогу платье расшнуровать. — Вот опять ничего не поняла, чего им мой наряд не нравится, красивый же, но идти надо, про наказания за нарушения правил ещё ничего не знаю. Меня затащили в четвертую дверь, подтолкнули к узкому зеркалу и начали расшнуровывать корсет, а ведь я даже не посмотрела, что за платье то мне дадут. Маленький какой-то комок ткани был, может они тут нижние юбки не носят?
— Догола раздевайся, тута в своём нельзя ходить.
— Как же догола-то, срам ведь видно будет. — Вот что удумали то, а? Неудивительно теперь, почему тут девушки с оголенной грудью ходят, в столице хоть какое-нибудь воспитание дают?
— Ох, девонька, не спорь, за непослушание тут сурово наказывать теперь будут, с новым ректором не забалуешь. Только давай быстренько, наверняка скоро ещё кто поступивший подойдёт, не могу на одну тебя много времени тратить. — Перебарывая смущение, стянула панталоны, а с сорочкой расставалась очень тяжело, лицо горело от стыда. Вот панталоны-то им чем помешали? Как только последняя ткань была снята, женщина со скоростью, нереальной для пожилой, собрала в кучу мои вещи и выкинула за дверь. За всем этим даже про смущение забыла, что происходит то?
— Вот, новое белье нижнее, одевай, да шустрее. — Уставилась на маленький клочок ткани, где два небольших треугольника были сшиты меж собой. Это куда одевается?
— Трусы это, две дырочки поменьше для ног, где треугольник больше, то на сторону спины, шустрее… — Кое-как натянула этот срам, что обтягивал попу, и взяла ещё один предмет гардероба. Что-то вроде нательной рубахи, только заканчивается сантиметров через десять от груди, чашечки две, для чего они, поняла, сзади крепится на пять крючков. Кое-как с помощью завхоза разобралась. Потом дали рубаху сплошную, что одевается как сорочка, по длине едва прикрывала попу и была слегка приталенная, потом странные рейтузы. Эта одежка была до щиколоток, обтягивала попу, но ниже широкие, благо хоть контуры ног не очерчивают, потом носочки и высокие ботинки. Протянула руку за платьем, но мне ничего не дали, непонимающе посмотрела на женщину.
Герои всех произведений сборника — обычные люди, которым весьма не повезло оказаться в необычных ситуациях. Каждый ищет свой выход: кто-то с честью, кто-то с пользой, кто-то — как получится… Ну, а что считать победой и какую цену можно за неё заплатить — каждый определяет сам.
Как стать гением и создавать шедевры? Легко, если встретить двух муз, поцелуй которых дарует талант и жажду творить. Именно это и произошло с главной героиней Лизой, приехавшей в Берлин спасаться от осенней хандры и жизненных неурядиц. Едва обретя себя и любимое дело, она попадается в ловушку легких денег, попытка выбраться из которой чуть не стоит ей жизни. Но когда твои друзья – волшебники, у зла нет ни малейшего шанса на победу. Книга содержит нецензурную брань.
Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.
Однажды окружающий мир начинает рушиться. Незнакомые места и странные персонажи вытесняют привычную реальность. Страх поглощает и очень хочется вернуться к привычной жизни. Но есть ли куда возвращаться?
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Абстрактно-сюрреалистическая поэзия. Поиск и отражение образов. Голые эмоции. Содержит нецензурную брань.