Академия счастья, или Кофе – не предлагать - [24]

— Добрый день, извините за крик, — я сделала паузу, чтобы потом как можно вежливее спросить: — Кто вы?

— О, вежливых девочек я люблю, — пробулькало нечто, — с вежливыми — дружууу....

И вода всколыхнулась, пошла волнами.

— Меня зовут Лика. Я — первокурсница, — решила поддержать разговор.

— Я — элементаль, очень приятно познакомиться, — так же вежливо ответил он.

— И давно вы тут?

— С самого основания Академии, — элементаль вдруг принял обличие большой волны, так, что его прозрачные глаза оказались на одном уровне с моими, и внезапно обрызгал. — Любишь воду?

Зажмурившись, я рассмеялась. День действительно был жарким, и легкие брызги здорово освежали.

— Люблю. Скажите, а вы не видели Джуна Герлиота?

— У вас урок? — склонил голову-волну набок элементаль.

— Да, только он уже второй прогуливает, — пожаловалась я.

А что, если этот древний элементаль подскажет, где найти парня? Вот было бы кстати. Ух, я бы высказала ему все, что думаю о его манерах!

— Его нет в Академии, — разрушились все мои надежды, — он ушел несколько часов назад. Умеешь петь колыбельные?

Я растерялась от такого неожиданного вопроса.

— Ну, знаю парочку из мультфильмов.

— Спой, — потребовали хитрющие глаза.

Заикаясь и теряя темп, я вспомнила две свои любимые, которые не пела с детства: «Ложкой снег мешая» и «Баю-баюшки-баю». Причем последнюю пела на собственный мотив, отчаянно надеясь, что не фальшивлю.

— Красиво, — пришлось мое творчество по вкусу, и вода красиво поднялась, образуя шар. — Ты можешь иногда ко мне приходить петь колыбельные? А то мне скучно...

— Конечно, — неуверенно сказала я и осмотрелась.

Вроде никого вокруг не было. Но прогуливать занятия ради того, чтобы спеть элементалю — это уже перебор. Но, если посмотреть с другой стороны — я буду дружить с магическим существом, умным и древним. Это само по себе здорово...

— Что ты хотела узнать? — вернул меня с небес на землю хриплый голос.

— А разве не запрещено покидать здание?

— Без разрешения куратора — запрещено, — булькнул элементаль, и волна резко упала.

Аккуратно, так, что на меня и капельки не попало.

— Но... — я не ожидала, что наш разговор так быстро закончится, но вдруг на плечо легла тяжелая рука:

— Лика? Ты почему не на учебе? — повернувшись, я увидела нашего куратора.

Он стоял слишком близко, чтобы я не заметила небольшой шрам на правой щеке. Его глаза смотрели очень серьезно, и во мне проснулась совесть. Я же прогуливаю! Как, как я до этого докатилась?! Собиралась же прилежно посещать все предметы...

Что обо мне подумает куратор?!..

— Я за... за... — хотела сказать: задумалась — и это было правдой.

Ведь когда увидела два хитрющих глаза, я отвлеклась от занятий. Но куратор посчитал по-своему:

— Заблудилась? Найти спортплощадку в первый раз нелегко. Пойдем, провожу.

И мы медленно пошли.

— Ничего, что сейчас урок? — волновалась я.

Но требовать от преподавателя, чтобы он прибавил шагу, не осмелилась.

Только искоса разглядывала его. Благородные черты лица, прямой нос. Волосы не густые, обычные. Подстрижены очень аккуратно. Бородка не портит его, делает солиднее. Интересно, сколько ему лет?

Вообще, куратор умел располагать к себе людей и фей. Он рассказывал забавные случаи из жизни Академии, как встречали студентов в разные годы: однажды устроили грозовой салют прямо в пространстве холла. Многие студенты попадали на пол от страха, кто-то по-пластунски полз на выход. В другой раз мисс Свити превратила студенческие сумочки в торты-мороженое и студенты смешно вгрызались в них.

Рассказчик из господина Гюрона был преотличный, и если вначале я пыталась сдерживать смех, чтобы вести себя благопристойно и как положено воспитанной леди, то после его пантомимы, как студенты вгрызались в углы сумочек, согнулась пополам от смеха.

Я и не заметила, как после центральной площадки мы свернули в парк, потом сменили пару аллей и оказались перед огромным полем, больше похожим на стадион, нежели на обычную районную спортплощадку. Я почему-то представляла себе ее.

Странно, но когда я осматривала академический сад, ничего подобного в нем не было.

— Только одним путем можно добраться до площадки, — пояснил куратор, — Если ты заходила с другой стороны, то видела обычную аллею. У фей хорошо выходит искривлять пространство, и они часто играют, то расширяя, то суживая его. Академия не настолько большая, чтобы установить на территории стадион. Но благодаря нашим умениям...

— Добро-нравова! — заревел господин Рональд, и я вздрогнула.

Мы стояли с самого края, но физкультурник нас приметил.

Огромный двигающийся шкаф и то показался бы мне меньше, а может, это ярость придавала ему объема и внушительности? Сейчас очень хотелось спрятаться за спину господина Гюрона и не высовываться до весны.

— Это как понимать, Добронравова? — заорал он так, будто застал на пороге жену с чемоданами.

Жили-были двадцать лет душа в душу, и вдруг бац! — она съезжает к маме.

— Я за-за... — пыталась не покраснеть, но при виде налившегося красной вишней лица, все-таки сделала шаг назад.

Наступила на ногу куратору и недоговорила.

— Лика заблудилась, я проводил, — спокойно объяснил Гюрон и зорко осмотрел поле.