Академия Беаты. Проклятие любви - [91]

Она не могла понять – откуда появился такой издевательский тон и явное желание причинить боль? Но следующие слова бывшего жениха прояснили картину.

– Особенно когда стонала под чужим мужиком! – злорадно, почти нараспев протянул Мэрдж, внимательно следя за ней настороженным взглядом.

Дан Глас! Беата словно очнулась от наваждения. Он должен был появиться вместе с ней! Она оглянулась вокруг и ахнула: в нескольких метрах от нее повис без сознания Дан, прикованный к большому железному кресту ошейником и двумя мощными цепями, которые держали его руки и ноги в распятом состоянии. Из одежды на нем остались только кожаные штаны и клочки белой окровавленной рубахи, не скрывавшей больших кровавых ран на груди. Но самое серьезное – Беата буквально ощутила, как из него волнами вытекает магическая сила, пропадая в никуда.

Беате захотелось громко завыть и закричать, но она подчеркнуто медленно повернулась к бывшему жениху:

– Зачем ты заковал в цепи этого мальчика?

– Мальчика? – Мэрджарит Дьюрит, казалось, не верил своим ушам. Он возмущенно переспросил: – Мальчика? А что ты с ним вытворяла, милая моя невеста, в мое отсутствие, а? Судя по эмоциям, которые я ощущал, трахал тебя совсем не мальчик, дорогая моя! – И лицо Дьюритта исказилось в злобной брезгливой гримасе.

– Как ты мог ощущать меня? – воскликнула Беата. – Ты же сбежал, оборвал все связи, все линии, соединяющие нас! Если бы ты вычистил ауру до конца, я бы подумала, что ты умер.

– А я умер! – прошипел Дьюритт. – Ты что не поняла, что из королевства Слейвас я вернулся мертвым?

– Ты вернулся без магических способностей, а это совсем другое.

– Нет, это то же самое! – перебил криком он. – Я. Был. Мертвым! Ты ничего не поняла тогда и не понимаешь сейчас!

– Хорошо. – Стараясь отвечать как можно спокойнее, хотя слезы уже выступали на глазах, и ей хотелось рыдать и кричать, проговорила Беата. – Почему между нами сохранилась эмоциональная связь? Почему она не ощущалась, когда искала тебя по всем провинциям нашей Империи?

Дьюритт отвел взгляд:

– Я обрубил все концы и спрятался на побережье.

– Ты нарочно проклял меня, чтобы я мучалась?

– Я должен был быть уверен, что ты дождешься меня. Я собирался вернуть свою силу и вернуться за тобой.

– Но восстановить потерянные магические силы невозможно!

Беата задавала вопросы и лихорадочно пыталась понять – кто перед ней и сколько ее милого и доброго Мэрджа осталось в этом чужом незнакомце.

Мэрдж расхохотался, показывая худое горло и острый кадык.

– Наивная Беата! Как многого ты не знаешь! И не узнаешь никогда, благодаря этим старым пням – членам магического ордена! – Его смех прекратился, и глаза запылали иступленным фанатичным светом. – Я нашел способ вернуть утраченные силы, правда, немного поменяв при этом ауру.

– Ты стал темным? – Беата на всякий случай проверила его ауру и поразилась – настолько черной и густой она была. Мэрджерит говорил невероятные вещи, которые в Академии были под строжайшим запретом.

– Да, деточка моя, да. И остался завязанным на тебе. И когда несколько месяцев назад я стал чувствовать твои эмоции и понял, что ты стонешь под каким-то мужиком, был вне себя от ярости! – во время монолога Дьюритт схватил ее за плечи и стал трясти.

Со стороны прикованного Дана послышался скрежет цепей, и маг, посмотрев в его сторону, ухмыльнулся.

– Бейся, мой мальчик, бейся, тебе недолго осталось мучиться.

Тем временем Беата пыталась успокоиться. Она с внезапной ясностью поняла, что Дьюритт, обретя вновь магические способности, потерял последние остатки жалости и совести. И если прямо сейчас она что-нибудь не предпримет, он убьет Дана. А что станет с ней, когда убьют ее единственную настоящую любовь – она не хотела даже думать.

Она встретилась взглядом с Гласом, который медленно приходил в себя и сердце ее на секунду остановилось. Весь избитый и израненный, он оставался самым желанным мужчиной ее жизни, и она должна сделать все, чтобы убрать его подальше от Мэрджа!

Она отвернулась, лихорадочно вспоминая время их учебы с бывшим женихом, совместные ласки, объятья и любовь. А что если…

Она обвила руками плечи Дьюритта и, стараясь придать голосу жалобную нотку, что было просто в ее случае, произнесла громко и отчетливо, чтобы услышали оба мужчины:

– Любимый, а что мне было делать? Я искала тебя долгими месяцами. Протянула ниточки поиска по всей Империи. Целовала твой портрет и плакала над ним. А ночью! Если бы ты знал, как мне тебя не хватало ночью! Я тосковала по твоим чувственным губам, – и она поцеловала его в губы. – По твоим голубым глазам… – И она легонечко поцеловала его в лоб. – Мне снились твои волосы на ветру, в твоей родной стихии. Я тосковала по твоему запаху, твоим поцелуям и ласкам. – Она сильно пригладила его волосы и, дернув, приблизила его лицо.

И Дьюритт, ошалевший от чувственных касаний своей скромницы-невесты, впился в ее губы поцелуем. Он целовал жадно и страстно, по-хозяйски распоряжаясь во рту девушки языком. Беата отвечала на поцелуй, привычно задерживая дыхание и отдавая свой рот на откуп мужчине. Краем глаза она следила за прикованным, и даже отсюда видела, как он побледнел и напрягся.