Аид, любимец Судьбы - [8]

И можно будет обменяться парой сотен ударов, переломав при этом три-четыре здешних никудышных меча.

Только вот эту заразу поймать, и можно будет…

Вожак-зараза с какой-то радости взвыл на три голоса и совсем не там, где я думал найти его. За развалинами какого-то неизвестного мне храма. За ослизлыми, поглоданными временем камнями, из-за которых, кощунственно вгрызаясь во тьму, разгоняя ее, мелькал маленький оранжевый огонек.

Ноги отказались нести вперед. Пальцы сжали меч. Огонь? Две твари, на которых я наткнулся здесь, плевались огнем. Шестирукий, ага, и еще с козлиным туловом. Танат целых три мига смотрел на то, что от него осталось, только потом хмыкнул и снял с пояса клинок.

А что орут – понятно: с вожаком, небось, сцепились, кто главнее. У них это сплошь и рядом, пока не догадаются, что главный здесь я.

Правда, орут странно.

– Хс-с-с!! С-с-сожру! – ярился вожак за камнями. – Отсс-стань!

– И-и-и-и-и, ткни его в глаз, Гестия! – визжало второе чудовище. – И-и-и, он на наши запасы наступил!

И третий голос – звонкий и твердый:

– Не обижай сестру!

Перемахнув разом через несколько валунов и пару древесных стволов, я не сразу сообразил, кто за кем гонится.

Девчонок было двое: рыжеватая растрепанная худышка с огоньком в ладонях и гладковолосая, статная, задрапированная в ткань – у этой был крепкий сук, покрытый зеленью. Вот этим суком вожаку отчаянно прилетало то в морду, то по башке, то по хребту – смотря что подворачивалось.

Та, что была помельче, метала с ладошки языки пламени.

Орали обе – не переставая.

Зубастая тварь, вконец ошалевшая от такого поворота событий, бессмысленно металась вокруг аккуратно сложенного костерка, выла, клацала клыками, махала хвостом, ругалась – и сама вряд ли понимала, чего ей хочется: сожрать или сбежать.

Мое появление – вернее, наше, сперва лезвие меча, а потом уж я, единой линией – застало живучую заразу врасплох.

– С-сукины дети! – всхлипнул вожак и улепетнул в густую тьму. Мрак с готовностью сомкнулся за ним. Шелест когтистых убегающих лап потонул в дружных воплях девчонок.

– Заткнитесь!

Худышка смолкла первой. Сделала несмелый шаг вперед, поднося к личику огонек – он осветил почти такие же огненные волосы и яркие точки на лице: будто пламенем с размаху окропили.

– А ты наш брат, – сказала она вдруг без малейшего удивления. – Мама говорила, что у меня есть тут брат. Радуйся, брат![5] Я – Гестия, дочь Реи и Крона.

Из прошлого рубануло – наотмашь. Проклятым материнским голосом: «Ей так хотелось – пусть будет девочка. Она даже придумала ей хорошее имя – Гестия… Но родился мальчик…»

– Я Аид. Сын Крона.

– Мог бы и прикрыться хоть немного! – фыркнула вторая. Зеленую палицу она так и держала: наотлет. Если что, мол, – сейчас как приложу!

– А это Деметра, она меня младше, – возбужденно пояснила Гестия, которая едва доставала сестре до плеча. – Она тут не очень давно. Хотя тут же нет времени.

– Сколько здесь ты?

– Не знаю. Я сначала здесь немножко ходила, потом сидела у огонька, пела, потом опять немного ходила. Потом появилась Деметра, мы стали вместе сидеть и ждать… ты теперь будешь с нами?

– С какой стати?

– С чего бы? – вмешалась Деметра, отжимая Гестию в сторонку и пронизывая меня подозрительным взглядом. Сук в руках затанцевал с намеком. – Он – сын Крона, а Крон проглотил нас вскоре после рождения…

– Его же он тоже проглотил, – приглушенно и недоуменно раздалось из-за сестринского плеча.

– Что с того? Мать говорила мне – от мужчин нужно ждать худшего. Разве ты не слышала историю об Уране, который заточил своих сыновей в Тартар? Разве ты не знаешь, что Крон потом сверг Урана? Разве ты не знаешь, – свистящим шепотом, – как мужчины нашего рода поступают со своими сестрами?

От оранжевого огня и резкого голоса разболелась голова. Я развернулся и с облегчением сунулся в родную тьму – приняла с готовностью, скользнула холодными ладошками по щекам. Закрыл глаза, постоял, прислушиваясь:

– И вообще, ты его видела? Я спрашиваю: ты его видела, Гестия?! Прикрыться не подумал, стыдобина какая. Пасмы по плечам! А смотрит, как зверь какой, исподлобья. Говорю тебе: не стоит ждать от него ничего хорошего – пусть себе брат…

Взлохматил волосы – правда пасмы по плечам, когда и отрасти успели. Отошел подальше – чтобы оранжевый огонек сквозь тьму был чуть виден, а голосов было совсем не слышно. Оперся спиной на приторно-теплую скалу, служившую неизменным ориентиром для вылазок в местные лабиринты.

Не могу сказать, чтобы я жаждал встречи с родней. Ананка, Танат – мне хватало.

Уж точно не жаждал встречи с этой, как ее… Деметрой. Лучше б ее вожак мой сожрал, что ли.

Теплый нос жалобно, просяще ткнулся в ладонь. Живучая тварь сидела поблизости, умильно прижимала уши и щурила две луны в глазах.

– Чего тебе?

– Боюсь.

Что-то новенькое. Я за ним по этим лабиринтам сколько раз носился – и ничего, а тут получил зеленой веткой по хребту – и испугался?

По руке прогулялся осторожный язык. Рука дернулась, метнулась за оружием… Нет. Расхотелось убивать.

Две луны заглядывали в глаза товарищески. Говорили – мол, ну их, да? Которые у костра? Особенно эту… Деметру.