«Ахматовская культура» или «Не ложи мне на уши пасту!» - [35]

— Умница! — дрожащим, но мужественным голосом начал я. — Случилось страшное! Я не уберег термос… Все разбито, содержимое вылилось. Говори, что делать?! Какие службы вызывать?! Чтобы минимум жертв… Говори быстрее!

— А-а-а… — выдавил Умница, — ты где? Слушай, это… не надо никого вызывать… Ну, они могут напартачить… заразиться. Ничего без меня не делай, где ты, я должен приехать! Сейчас! Куда ехать?!

— Да! — обрадовался я. — Приезжай! Как бы тебе объяснить куда… Быстро, беги к Вувосу, он знает. Скажи — где я с агентами арабскими встречаюсь, там. Он знает!

— Хорошо! — Умница был очень возбужден. — Бегу! Но Боря, ради Бога… Дождись меня, ничего не трогай, никуда не звони! Пожалуйста, без самодеятельности!..

Я зашел за занавесочку. Смонтированная для Халиля фальшивка так и стояла на столике. Хорошо, что сценарий изменился в последний момент, когда Умница уже все приготовил. И даже заправил трубочки. Я положил все это в последний пустой термос, подарок от покойничка, не зря унижался, выпрашивая, и поспешил на шашлыки. Я должен был приехать первым.

Вот теперь я мог бы сказать Вувосу: «Да!». В термосе не вирус. Черта с два бы он так спешил мне на помощь в зараженную зону. И уж точно так бы не волновался, что я сделаю что-то не то. А, главное, вызову кого-то.

Я гнал, как мог, изо всех «шкодных» сил. Времени было мало. Если у соседки хорошая тачка, лихач Вувос мог не оставить мне времени приготовиться. Я чуть не пропустил нужный съезд с дороги. Бросил машину на обочине и пошел в лесок.

У нашего кострища я вытряхнул содержимое термоса и потоптался по трубочкам, проследив, чтобы целой не осталось. Рядом бросил смятый термос. И увидел отсветы фар на стволах — Вувос заруливал прямо на мангал.

Я начал махать руками, мол, не приближайтесь, зараженная местность, но Умница героически выпрыгнул из машины и бросился ко мне с криком:

— Где?!

Хоть бы перчатки надел, или морду замотал для видимости.

— Вот! — посветил я фонариком. — Видишь? Что делать?

Умница опустился на колени, вытащил из кармана пластиковый пакетик и стал руками (!), голыми (!!!) собирать комки земли с собственной спермой, бормоча, как свихнувшийся:

— Ничего, ничего, может, еще обойдется. Это такой особенный вирус, еще не все потеряно, я знаю, как с ним надо… А ты отойди подальше, потому что у меня к этому вирусу иммунитет, а у тебя нету…

Умница ползал… Пора было дать ему в морду, но как-то рука не поднималась. Убогий… оле хадаш[50]… Но дать было надо. И я начал подогревать себя воспоминаниями. Я вспомнил уведенную из-под носа смуглянку, томящихся в каталажке Капланчиков, свихнувшуюся племянницу, зубы тещи, слезы Левика из-за стереосистемы, ночь под окном у Максика, порнографическую занавесочку, елкиного Олежку, Номи… Зря я вспомнил Номи. Там он все-таки был нашим боевым товарищем. И не подвел, хотя мог бы слинять. А ведь ему было очень страшно. Никому так не страшно, как трусам…

Умница вдруг замер, потом стал ощупывать землю вокруг. И вдруг возмущенно заорал:

— Должно же быть холодным! Где жидкий азот?! Куда же это он делся? Как же они его хранили?!

Мысль, что «вирус» мог погибнуть, а я остаться в живых его почему-то не обрадовала. Тут я вспомнил лицо моего нового шефа, слушавшего «иврит катан»[51] Умницы. Он ведь нарочно заранее продумал ситуацию. И выставил меня полным идиотом перед начальством. И почему-то именно в тот момент, когда перед глазами замаячил пышный бело-голубой бант на грифе гитары, моя правая нога сама замахнулась, и носок ботинка вмазал по копчику.

— За что?! — взвыл Умница, пропахав лицом золу.

— Ата ло андестенд? — мстительно спросил я. — Саентист гадоль! — и слегка пнул его снова.

— Боря! — жалобно попросил Умница. — Давай без этого, ладно? Скажи, что ты хочешь…

— А можно я сначала скажу, что я хочу? — попросил Вувос. — Хочу душу отвести за свою трехлетнюю дочку, которую завтра я должен везти к психологу. И за ухо любимой женщины. Ладно, Боря?

— Боря! Вова! Да вы что?! Это же все уже позади! Я же честно искупил вину! Жизнью рисковал, как в штрафбате… Будьте людьми! Скажите, что вы от меня хотите?

— Правды, — сказал я непреклонным тоном шерифа. — Что было в термосе на самом деле?

Умница медленно встал, вздохнул, посмотрел на нас болезненно-тоскливым взглядом Козюли:

— Ну… да. Не вирус. Не вирус, а вакцина. От СПИДа. Поняли? По-вашему, это менее важно? И что бы изменилось, знай вы это сначала? А про вирус я ляпнул, чтбы боялись и не сперли. — Он попытался посмотреть на нас орлом, но взгляду не достало уверенности.

Черт его знает, может и не врал. Звучало правдоподобно.

— Так потому и сперма, что СПИД? — смекнул Вувос.

Умница снисходительно кивнул. Нет, все-таки он врал. Если бы это была вакцина, не вел бы он себя так в полиции. И у Ахмата не было бы таких проблем.

— Дурачок ты, Вовка, необразованный, — сказал я. — Он же врет, как сивый мерин.

Умница подозрительно покосился на меня.

— Ну, давай, — мрачно поощрил я. — Попробуй снова.

— Я не понимаю, почему ты мне не веришь, — честно сказал Умница.

Эта сволочь честно не понимала, почему тупой мент Боря не верит такой удачной «лапше». Он стоял посредине ночной полянки, как забытый в песочнице олигофрен, не зная куда девать руки, глаза, куда вообще деться от куражащейся шпаны.